Я буду говорить тихо, чтобы меня слышал только Лазар, а не эти люди возле кабинки, которые ждут своей очереди... Я не хочу показывать другим людям, как будто бы я какая- то очень заботливая мать и супруга; не хочу играть эту тонкую роль такой хрупкой, но духовно сильной женщины; она тяжело больна, но притворяется беззаботной, щебечет; и во всем ее поведении одна цель: смотрите, какая я! замечайте! И зрители замечают и аплодируют... а она думает: вот я! Как я возвышаюсь над своим мужем, какая я тонкая натура!.. Но я так не хочу! Не хочу! Не хочу... А все-таки чего же я тогда хочу?..
Я опускаю монетки и беру трубку... вот сейчас я все ему расскажу, все разделю с ним: то кафе днем, и противотуберкулезные таблетки, и статью Мизова, и одну-единственную снежинку, и небо, и землю, и утреннее зеркало — все!.. И он, Лазар, утешит меня... потому что он все понимает...
Вот сейчас... Мое мгновенное напряжение.. Я услышу его голос... Я так по нему скучаю... Мой Лазар!..
Я выкрикиваю одно «алло!»... Не могу узнать его голос... впрочем, это всегда, когда я звоню ему...
— Зарко!.. Лазаре!..
— Кто это? — спрашивает он на другом конце провода... Голос у него такой будничный и недовольный... Может быть, он уже спал, а я подняла его с постели...
— Извини, Лазарчо...
— Это ты? — теперь интонации как будто живее... Но зачем эти фокусы, как будто из пьесы Пинтера «День рождения» — «Пити, это ты?»... Он правда не узнает мой голос?.. Кто может быть, кроме меня?.. Зачем он мне устраивает этот театр абсурда?..
Плохо слышно... Мне приходится кричать, и от этого совсем портится все, что я хочу сказать... Я еще успеваю огор
читься из-за того, что весь придуманный заранее разговор пропадает...
О, какая же я глупая и карикатурная!.. А он?.. Наверное, он не один сейчас, или вернулся от какой-нибудь женщины; и какими смешными и надоедливыми ему кажутся эти мои выкрикивания... Я уже немного раздражена...
Он спрашивает обязательное «как ты себя чувствуешь?»... Но я не чувствую никакой настоящей заботливости в его голосе... Просто так спрашивает, как будто это тягостная обязанность... Я не отвечаю, потому что одна мысль меня обжигает и еще больше раздражает... Погода дождливая, дети у Софи, а непромокаемые пальтишки с капюшонами остались дома...
— Лазар, ты отнес пальтишки детям?! — я кричу страшно, и даже сама расслышала, как будто со стороны, этот свой теперешний раздраженный голос...
Бедный Лазар! Он даже не догадывается обмануть меня: говорит, что еще не отнес, что утром отнесет... Но и он уже злится...
А я совсем уже бешеная... Чужой человек он, чужой!.. Дети — единственное, что у меня есть в жизни... они в опасности... они простудятся...
— Сейчас же отнеси! Немедленно! Слышишь?!..
— Завтра вечером отнесу, я работаю...
Я кричу, как бешеная, какие-то несвязные слова; не слышу себя... Вдруг на меня нападает кашель... Я не хочу, чтобы он слышал; он расстроится, он будет брезговать мной... Я прихожу в себя — и почти инстинктивно отвожу трубку в сторону... Выплевываю бурые крошки в носовой платок... А он кричит; спрашивает, где я, почему я не отвечаю, что со мной случилось... Я наконец все расслышала и удивляюсь: — ведь это человек, который открыто тревожится обо мне... как сильно кричит... А я замолчала от изумления... Я совсем прихожу в себя... Я жалею его... И очень его люблю!..
Что я сделала?.. Подняла его с постели, а он так устает, и утром ему снова надо ехать на работу в этом автобусе, и толкотня, и все остальное... и я даже не могу ему завтрак приготовить...
— Почему ты молчишь?!.. Ты кашляешь?!..
Вот! — он все понимает!..
Я сильно прижимаю трубку к уху...
— Нет... Не кашляю... Просто... Пришла в себя... Извини, Лазарчо...
— Я отнесу детям пальто...
— Спасибо...
— Я приеду к тебе...
Время уходит со страшной быстротой... Вот сейчас исчезнет его голос... Я должна его беречь, я должна сказать ему, что не надо лишний раз приезжать сюда, ко мне... Нас уже перерывают со станции... Такие страшные горы одиночества с таким страшным шумом, грохотом рушатся на меня!.. Одно ощущение, что время кончается, уходит...
И вдруг он выкрикивает мое имя... Это мое имя... Он называет меня моим настоящим именем... Это правда мое настоящее имя!..
— Лазаре, Лазаре... приезжай скорее, Лазаре!.. Я очень тебя люблю!.. Лазаре, Лазаре!.. Ты еще слышишь меня?!., я целую... Я целую тебя в губы!..
.............................................................
... только это...
(Бургас, 1983 — София, 1989).
Редактор И. Шурыгина
Художественный редактор И. Марев