Она положила горшок и ложку обратно в корзину, и, привстав, вздернула мою подушку чуть выше. Затем кое-как с моей помощью (не для ее цыплячьих сил было меня приподнимать) помогла сесть и вновь достала суп.
- Вот. Держи, - она сунула в руку мне ложку, а горшочек оставила у себя в руках.
Я неловко зачерпнула из него и отправила себе в рот. М-м-м! Боже, как вкусно! Есть хотелось просто зверски.
Агнесс же продолжала тараторить:
- Знаешь, когда мы приехали сюда, Юозапа жутко ругалась, и даже хотела немедленно уехать отсюда, только настоятель Лемихарий ее удержал. Она обозвала Ёлли - жену брата Бьерна грязной... Ой ну этого я тебе повторять не буду, потому что не все запомнила. А она так сильно ругалась, едва за оружие не схватилась. Но потом все же немного успокоилась, когда ей настоятель сказал, что сам их в церкви венчал. Знаешь у Ёлли такие милые мальчик и девочка в прошлом месяце родились, я их уже видела. Я бы тоже хотела детишек... Брату Бьерну так повезло, у него такая красивая жена!
- Кто у него?! - я аж подавилась. Первые минуты, пока Агнесс рассказывала мне это все, я была очень голодна и не соображала, что она говорит, но теперь, когда мне повторили три раза...
- Жена, - спокойно пояснила девочка, явно не понимая, чего я так удивлена.
- У любого священнослужителя не может быть ни мужа, ни жены! - сдавленно начала я. - Мы все даем обет безбрачия и целибата! Агнесс, ты что?! Этого быть не может!
- Почему?! - теперь девочка удивилась. - Ораван - жена младшего брата Ульво, у них дочка Луми уже есть. У брата Соан и Кауны - двое близнецов. А позавчера была свадьба у старшего брата Ильвексена и родной сестры брата Уно - Лийвало. Все законно. Ты же сама мне объясняла. Ну, помнишь тогда в Святом Городе? Ты говорила, что если мужчина и женщина живут вместе как муж и жена, то ничего плохого не будет, что это очень хорошо.
- Но не церковники, - с трудом выдавила я из себя, ошарашено слушая Агнесс. - Мы НЕ выходим замуж, и НЕ женимся! Чтоб жениться или выйти замуж, нужно покинуть орден, уйти из церкви. А это не так-то просто. Мало того, что нужно разрешение настоятеля того монастыря, где ты находишься, так еще нужно, чтобы это одобрил епископ твоей епархии! Девочка моя, таков закон! Так сказано в Писании! - и с надеждой переспросила: - Может, ты все-таки ошибаешься?
Агнесс помотала головой.
- Не-а. Поэтому-то Юозапа ругалась; даже Гертруда ругалась. Она говорила, что этот монастырь неправильный, что здешние блудни - происки Искусителя. И когда они уезжали, то очень не хотели оставлять тут тебя и меня. Юза сказала - если бы не тетин приказ, то она бы забрала меня отсюда немедленно.
- В это я верю, - прошептала, я, осмысливая ее слова, а потом уточнила: - Так что, девочки уже уехали?
- Да, - кивнула Агнесс. - Как только у тебя жар спадать начал, ты перестала метаться в бреду и пошла на поправку, они уехали. Герта очень торопилась обратно, хотела как можно скорее сообщить тете, что со мной все в порядке. Что я на месте.
- Долго я так провалялась? - поинтересовалась я, проглотив пару ложек.
- Две недели точно, - ответила Агнесс. - Едва тебя привезли сюда, Ута взялась за лечение. Она долго с тобой возилась, что-то делала - я не видела что, меня не пускали - но на пятый день ты перестала метаться в горячке. А потом когда тебе стало легче, то есть - Ута сказала, что теперь ты точно поправишься, сестры подождали еще пару дней и поехали в орден. Гертруда все Юзу подгоняла, говорила, что надо торопиться, пока дорогу совсем не завалило.
- Ясно, - выдохнула я, проглатывая очередную ложку. - А сестры просили что-нибудь мне передать?
- Да нет, - в раздумьях девочка пожала плечами. - Вроде, ничего. Ну, сказали, что как только ты выздоровеешь, так возвращайся домой в монастырь, а так - больше ничего.
- Ладно, - махнула я ложкой. - Все я наелась, забирай.
Агнесс заглянула в горшочек, и изогнула бровь:
- Ты мало съела? Ута сказала, что ты должна скушать не меньше половины.