Рета сглотнул. В паху потяжелело от одних только представлений. Черт, нельзя же так заводиться только от слов!
— Что притих? Представил? — Аомине хитро прищурился, вглядываясь в легкое свечение из коридора. Кисе чертыхнулся.
— Еще чего. Тебе далеко до моего последнего партнера. Я как раз совсем недавно как следует с ним развлекся. Даже возбудился от воспоминаний, — Кисе закусил губу. Никого у него не было уже очень давно, но сейчас от одних только мыслей об этом парне из соседней комнаты член стоял словно каменный. Рета приспустил штаны.
— Что? Решил передернуть по-быстрому? — Дайки хмыкнул, внимательно прислушиваясь к происходящему.
— Ну почему же по-быстрому? — в крови взыграл азарт и адреналин. Кисе обхватил горячую плоть пальцами и медленно двинул рукой. С губ сорвался тихий стон. — Я собираюсь развлечься как следует.
От этого тихого стона Аомине буквально подбросило. Он что, серьезно?
— В чужом доме на чужой кровати? Как некрасиво.
— Пока я тут живу, могу считать кровать своей, — Рета ловко снял штаны полностью, шире раздвигая ноги и удобнее обхватывая член. Глаза непроизвольно закрылись, а тело напряглось. Кисе даже забыл, когда последний раз прикасался к себе.
Рука двигалась медленно, словно растягивая тягучее удовольствие по телу. Палец с силой обвел головку, и Кисе вновь не сдержал стон. Теперь его не волновало, что его кто-то слышал, наоборот, это возбуждало еще сильнее. Ну вот какого черта он творит?
Свободная рука потянулась к сумке, вытаскивая из кармашка тюбик смазки. Зачем он его носит с собой — непонятно, но мало ли что. Послышался тихий хлопок открываемого колпачка, а прозрачный гель неприятно холодил кожу пальцев. Этого хотелось до безумия.
Первый палец проник довольно легко, и Рета тут же ввел в себя второй. Мышцы неохотно поддавались, отзываясь неприятным растяжением, но вскоре Кисе привык к ощущениям, активнее растягивая себя.
У Аомине было стойкое желание заткнуть себе уши, чтобы не слышать этого тяжелого дыхания и редких тихих стонов. Воображение активно подкидывало ему картинки одну ярче другой, и от этого даже в полотенце становилось тесно.
Когда из соседней комнаты раздался особо громкий и сладкий стон, Аомине не выдержал. Резко поднимаясь с кровати, он в несколько шагов дошел до нужного места, застывая на месте и во все глаза смотря на происходящее.
Кисе от удовольствия откинул голову назад, открывая вид на красивую шею. Футболка задралась, позволяя рассмотреть подтянутый живот с прочерченными кубиками пресса. Дальше еще лучше: тонкие длинные пальцы ловко двигались в растянутом чуть покрасневшем кольце мышц, член крепко стоял, а на конце головки блестела выступившая капля смазки.
Дайки сглотнул, подходя к кровати вплотную и присаживаясь рядом. Кисе посмотрел на него мутным взглядом.
— Исчезни.
— Даже не подумаю, — Аомине тихо хмыкнул, добавляя к уже двигающимся в теле чужим пальцам два своих. Рета тихо простонал. Так стало только еще лучше.
Аомине протолкнул пальцы еще глубже, почти с первого раза нащупывая простату и слегка надавливая на нее. Кисе выгнуло, от резкой вспышки удовольствия он убрал свою руку, наслаждаясь лишь чужими пальцами. Дайки быстро облизнулся. Тело под ним было распалено и возбуждено до предела. Недавно с кем-то развлекался? Чушь. Кисе готов кончить от любого прикосновения к его члену. Так не пойдет.
— Мое желание, Рета. Ты не кончишь, пока я этого не захочу, — чужое имя приятно прокатилось по языку. Кисе недовольно на него посмотрел.
— Паршивец.
— Ну-ну, давай, не упрямься, — Дайки убрал пальцы из чужого тела, хватая Кисе за руки и заставляя его сесть как можно ближе к себе. Рета не особо сопротивлялся. Аомине был полностью обнажен и не менее возбужден, чем он сам. Крупный член притягивал взгляд, и Кисе не без удовольствия обвел потемневшую головку пальцем. Аомине закусил губу, вплетая пальцы в светлые волосы и притягивая голову парня еще ближе. Рета хмыкнул, сразу же вбирая плоть почти наполовину. Дайки застонал от облегчения, чувствуя жар чужого рта вокруг своего члена.
Медлить Кисе не стал, поддаваясь давлению чужой руки и начиная двигать головой. Было удивительно приятно ощущать под языком бархат нежной кожи, чувствовать чуть солоноватый вкус возбуждения своего партнера. Этот минет отличался от всех других, что Кисе удалось пережить.
Насладившись влажностью чужого рта, Аомине с трудом отстранил от себя явно увлекшегося блондина. Продолжись это еще немного, и он бы действительно позорно спустил, не удержавшись.
Покрасневшие губы блестели от слюны и его смазки, и Дайки не удержался, целуя их крепко и напористо. Он без труда уложил Кисе спиной на одеяло, закидывая его ноги себе на пояс и без предупреждения толкаясь в разгоряченное тело. Рета застонал, чувствуя приятную наполненность. Его шею и грудь тут же покрыли жалящими поцелуями, а через пару мгновений, когда Рета окончательно расслабился, он почувствовал резкие толчки.
Аомине двигался быстро и размашисто, не давая времени прийти в себя и выбивая воздух из легких. Жар чужого тела дарил непередаваемые ощущения, а короткие ногти с силой царапали спину, добавляя в этот коктейль немного острых ноток удовольствия. Кисе, казалось, полностью потерялся в этом водовороте из чувств. Его то подкидывало вверх от слишком сильного толчка, то наоборот утягивало глубоко вниз, когда чужая рука накрывала его сочащийся смазкой член и дразнила, не давая кончить. Хотелось оставаться в этом удовольствии как можно дольше, но терпение было на исходе, поэтому при очередном резком проникновении Кисе не выдержал и с громким стоном кончил, забрызгивая свой живот семенем.
Аомине продержался дольше лишь на пару мгновений, до синяков сжимая стройные бедра и кончая глубоко внутри парня. Про презерватив никто из них, разумеется, даже не вспомнил.
Дайки лег рядом с тяжело дышащим блондином, который пытался прийти в себя. Края футболки намокли от спермы на животе, неприятно прилипая к телу, поэтому Кисе раздраженно стянул последнюю вещь с себя. Надо было сразу так сделать.
В это трудно поверить, но он переспал со своим учеником. И пусть этот ученик в следующем году окончит институт, формально все так и было. Рета прикрыл глаза, чувствуя, как его прижимают к крепкому телу.
— Если каждое наше занятие будет так заканчиваться, я согласен хоть перевестись на кафедру истории.
— Боюсь, эта тонкая наука не потерпит над собой такого надругательства в лице тебя, — Кисе наконец-то успокоил дыхание и сердце, что вот-вот готово было выпрыгнуть из груди.
— Ну и черт с ним. Главное с таким подходом я точно сдам экзамен, — Аомине устало зевнул, прижимая Кисе к себе еще крепче и закрывая глаза. Рета только вздохнул. Вот теперь он на личном опыте убедился в заявлениях преподавателей, что к каждому школьнику и студенту нужно искать собственный подход во время обучения. Хотя такой подход Кисе более чем устраивал, но желания применять его еще к кому-то, кроме Аомине, не было совершенно.