Станислав Винницкий
Украинка
О, моя песнь, моя украинка,
Ты звучишь, как утренние украинские колокола,
Как юные годы, как рыцарское оружие,
Как лес, овеянный осенним ветром.
О, песнь моя, украинка моя,
Если бы ты, песнь, могла себя спеть,
То, что ты, песнь, в моем сердце подслушала,
Была бы милей мне, чем надежда моя.
Но ты, песнь, зачатая в молчании,
В юных думах тихо пропетая,
Словами неясная, мотивом не понятая,
Не спетая, неподражаемая /собственная/.
В этих тонах я слышу свои юные годы,
И слезы, сладкое беспокойство сердца,
То, что желал в мои ранние годы,
И что впитал из украинских цветов.
Тот тебя поймет, и тот тебя сложит,
Кто райским чуством полюбил свое племя, -
Прекрасную женщину - украинскую землю -
И великое будущее на небе.
Грустному приятелю*
Мой юный брат, тяжко тебе на земле,
Люди недостойные и земля недостойна,
Ибо слишком молодым, на орлиных крыльях
Ты вознесся в края, далекие от земли,
И там питаешься такими мыслями,
Какие не снятся ни одной модной голове.
Мой юный брат, я постиг твою печаль,
Столько разочарований на этой бедной земле,
Я бил возлюбленной своим юным челом,
Часто ласкал людей своими слезами,
Ничего не помогло, потому что с ними
Грех и пороки вечно идут рядом.
Мой юный брат! Покинем эту землю,
Или хотя бы так наш век проживем,
Так хитро вынесем этой жизни бремя,
И так глубоко скроем наши мысли,
Чтоб думали, что мы поглупели,
Что продираясь сквозь фальшь, сами забыли о правде,
Что любим клясть и людей, и землю.
Грузинка
Ты создана для любви, но кавказские холода
Повеяли мертвым морозом на твой юный разум,
Огонь из сердца навсегда переселился в глаза,
Белизна на лик, эбеновая смоль в сплетение косы,
И стала ты статуей ангела Кавказа!
Все прелестное, очаровательное, только сердце из скалы.
Тексты печатаются по первопубликации: S. Winnicki, Poezje pośmiertne, „Athenaeum”
С.Винницкий. Посмертные стихи. «Атенеум» („Athenaeum”), 1842, т. 6, с. 171-172. Никогда более не публиковались
Тадеуш Лада-Заблоцкий
Ах, время, уж время!
Taedet animam mean vitae meae, dimittam adversum me eloquium meum,
loguar in amaritudine animae meae. «Книга Иова», 10, 1
И для чего опять, виденье прошлых лет!
Встаешь пред обнаженною душою,
И блеском зорь освещаешь темный свет
И подаешь мне бокал утешения?
И для чего опять рой лучистых надежд
Вокруг меня легко вьется?
Уж минул час - и дух усталый мой
От песни Сирен не оживет.
Уж минул час, и угас светлый след
Ангела, что летал предо мною,
И из лона морей, полных черных предательств,
Громы, тучи и и бури сметал.
Вокруг мрак - вокруг суровый хлад -
И раскаты разгневанного грома, -
И бешеный рык покрытых льдом вод,
Ах! Время мне уже возвращаться домой!..
Ах! Время уже переступить порог!..
И чего ты дрожишь, бедная душа!
Отлетишь туда, где обитает Великий Господь,
Который примирит Тебя с горьким бытием.
1838, Царские Колодцы
Т. Лада-Заблоцкийю «Поэзия», Петербург, 1845
Березе в кавказских горах
Произвол вихрей или воля человека
Бросили тебя, береза, на край света?
Может, твое зерно под черной бурей
Принес с севера безумный изгнанник
И, посеяв на вершине Кавказа,
Своими руками лелеял;
И на рассвете, и на закате
Поливал тебя горькими слезами.
Ты же разрослась, пышная, выносливая,
Как истинная дочь русского края,
И на юношу с благоуханной кроны
Не раз источала прохладу рая.
И твой сладкий шум шептал и напоминал
О его родной стороне,
Где он провел, где он промечтал
Годы невинной простоты.
Как же случилось, что с такой славой,
Начав свою жизнь по небом Востока,
Ты постепенно увядаешь и уже не источаешь
Вокруг благодатной прохлады?
Погиб ли твой хозяин в битве,
И тебя охватила острая тоска?
Или приснилась однажды Литва,
Где твои братья и сестры?
О! Ты не познала, ты не видала
Руси и Литвы цветущих полей,
Где под зеленью шумят и пенятся
Струи быстрых рек и волны потоков.
Ты же не слышала песни соловья
Во мраке пихтовой пущи
Никогда не чувствовала порывов весны
После смерти суровой зимы.
Ты вновь грустишь? - О! уже не вернешь
Ни сестер, ни братьев, ни минувших дней!
Пусть зазеленеет чело и вновь весело
Расцветай среди кавказских лесов.
Прекрасная девица, подобная цветку в саду,
Обовьет тебя своей рукой,
И ползучие листья виноградной лозы