Внутреннюю композицию моих стихов я поверяю Вам, однако же прошу придерживаться тех рукописей, которые я выслал с Кавказа, даже если иными путями Вы получите остальные мои стихи. Я многие из них выправил и значительно изменил. Если же Вы больше ничего не получите, то убедительно прошу издать их под названием: «Избранные стихотворения Тадеуша Лады-Заблоцкого, изданные Ю.И.Крашевским», а во вступлении кратко описать историю моих рукописей, упомянув, у кого они были оставлены и что именно содержали. Среди пропавших произведений, о которых я более всего сожалею, следует назвать 1. «Окрестности Витебска» (поэма). 2. «Зачарованная девица», баллада из белорусских преданий. 3. «Духи» (фантазия). 4. «Два ангела» (фантазия). 5. Несколько сцен из «Неба и земли» Байрона, которые я не завершил, не имея при себе начала, но которые хотел бы опубликовать, поскольку, хоть перевод Одынца превосходный, я все же, не колеблясь, мог бы с ним соперничать. 6. Несколько переводов из Байрона и N[..ra]. 7. Несколько ромелийских и чешских народных песен. 8. Стихотворение, посвященное Томашу Кладницкому. 9. Посвящение Юзефу Стшемескому. 10. Посвящение Антону Кладницкому и многое другое.
Сам же мой сборник прошу посвятить Леону Янишевскому, Ксаверию Петрашкевичу, Владиславу Стшельницкому и Михалу Анджейковичу, друзьям и товарищам в долгих походах автора по Кавказу. Это все молодые люди, подающие большие надежды и исполненные энтузиазма служить науке. Это воодушевит их на дальнейший труд и, возможно, поможет не загубить свой талант.
Милостивый сударь! Я слишком высоко ценю благородство Ваше, с каким Вы принялись исполнять просьбы совершенно незнакомого человека. Вы сделаете для меня то, что Саути сделал для стольких своих земляков. Будьте уверены, что Ваша доброта не встретится с неблагодарным сердцем, что невзирая на бурю, которая самумом над ним пронеслась, что столь рано развеяла его наилучшие стремления и припорошила мою голову ранним инеем, еще в сердце теплятся святые чувства, еще в нем может разгореться огонь чистейшей благодарности!..
В ответ на Вашу просьбу высылаю ныне два эскиза Кавказа. Они слабы, но если хотя бы частично отвечают Вашему ожиданию, обещаю выслать Вам и другие работы того же автора. Не поверите, как трудно в этой поэтической стране найти художника. Если Вы издадите мои произведения, они могут мне помочь в будущем познакомиться с новыми людьми и более достойно выполнить Ваше поручение. Заверяю Вас, что это будет моей святой обязанностью, которую я, несомненно, выполню.
Несколько дней назад я занялся переводами с персидского языка на русский «Истории Закавказского края» Аббас-Кули-Баки Хана при участии самого автора. Работа эта, к которой я приступил вынужденно ex officio, поглощает у меня сейчас все свободное время. Не знаю, как скоро я ее завершу, но по окончании я займусь переводом с английского на польский драмы Перси Биши Шелли «Освобожденный Прометей», если только Вы заверите меня, что наша цензура разрешит мне ее напечатать. Шелли у нас совершенно неизвестен, даже не помню, встречал ли я хотя бы одну подробную заметку о нем в наших журналах, а ведь это замечательный поэт, достойный того, чтобы наша общественность познакомилась с ним. Прошу Вас только уведомить меня, дозволит ли цензура печатать его?
Мое здоровье, вопреки всем ожиданиям, начинает заметно поправляться. Если мне удастся побывать в Пятигорске, я думаю, что совершенно вылечусь. Этому, несомненно, должна была способствовать необыкновенно мягкая зима, на протяжении которой мы ни разу не видели снегу. Погода стояла такая замечательная, что два зимних месяца небо все время было чистым, и так тепло, что я лишь два или три раза надевал пальто. Уже неделя, как все вокруг зазеленело, цветет миндаль, и разрастается виноград.
Будьте любезны уведомить меня, получили ли Вы мое письмо от 21 июня из Темир-Хан-Шура, в котором я послал вам более десяти моих новых стихотворений. Если нет, я их вышлю снова, так как то письмо я не лично отдавал на почту.
Адрес мой все тот же.
Имею честь оставаться навеки глубоко почитающим милостивого Государя благодетеля его нижайшим слугой
Тадеуш Лада-Заблоцкий.
P. s. Я просил бы Вас поместить мои стихотворения в «Атенеуме» и повторить при них ту же самую просьбу относительно моих рукописей, которую вы поместили в «Петербургском еженедельнике».
7.
Тифлис, 30 июля 1846 г.
Милостивый Государь благодетель!
С давних пор лежит на мне величайший долг самым нежным образом поблагодарить Вас, во-первых, за лестный для меня отзыв в письме к графу Александру Пшездецкому, помещенный в «Библиотеке Варшавской». Этот отзыв среди продажных или неумелых суждений нашей критики, принес мне истинную радость; во-вторых, за рекомендацию Войцеху Потоцкому, который, прибыв в Тифлис, познакомился и сблизился со мной и очень помог мне в моих делах. После того, как развеялись мои надежды побывать в Персии, Малой Азии, Аравии, Нубии и Палестине, я должен был вернуться на родину и специально заехать на Волынь, чтобы познакомиться с Вами лично и выразить свое глубокое почтение, поблагодарить за такую благосклонность ко мне, незнакомому человеку. Но после того, как по милости господина Подбереского (который при издании моих стихов позорнейшим образом меня одурачил, ибо причинив мне убыток в несколько сот рублей серебром, присвоил себе все издание и пользуется им), ни первое, ни второе намерение мое не могли быть исполнены. И я, прикованный к Грузии, вынужден осесть здесь, быть может, навсегда, спешу исполнить свой святейший долг и настоящим выразить Вам нежнейшую, искреннейшую благодарность.