– Но прошло столько времени. Мне казалось, что этот мальчишка уже забыл о моём существовании. И вот опять я его встретил. Да ещё в таком странном виде. Что ему от меня надо? Может, ещё один обиженный на меня муженёк? А может, быть это просто моё излишнее подозрение?
Ему было также страшно возвращаться в гостиницу и из-за разговора с Вячеславом.
– Кто его знает, может, это он напал на эту девчонку и проломил ей голову. А может и такое, что это он убил свою жену. Да, да! Поэтому он так и говорил: чтобы чего не случилось! Может, напал на Наталию тоже он? Тогда что ему стоит и со мной расправиться, как с ненужным свидетелем.
Спрятавшись в зарослях буйной растительности, окружавшей гостиницу, писатель дождался, когда Людмила, накормив всех ужином, пойдёт домой. Николай, сделав обход территории, закроет главные ворота и уйдёт в свою коморку, он подождал, когда в гостиной и столовой потухнет свет. Потом, открыв заднюю калитку, через которую он спускался на дикий пляж, незаметно прошёл в свой номер.
Не снимая одежды, он лег на спину, на кровать и протянул уставшие за день ноги.
– Всё, завтра сам всё расскажу полицейским, они должны поверить мне. Должны. Я никого не убивал, – тихо рассуждал он вслух, и от этого ему стало спокойней. Вскоре он заснул.
Алексеев не слышал, как тихо приоткрылась дверь, и в номер незаметно вошёл мужчина. Он осторожно взял вторую подушку и, положив её на лицо тихо храпевшего писателя, всем телом навалился на неё. Когда всё было закончено, он поднял подушку с лица писателя и посмотрел на обмякшее тело убитого им человека. Ухмыльнувшись, неизвестный порылся в бумагах писателя, лежавших на столе, и вздохнул с облегчением, найдя записку, предназначавшуюся Зое. Потом взял принесённую с собой трость и положил её на найденную записку, после чего незаметно удалился из номера убитого.
Глава 5
Будущий писатель в юности окончил педагогическое училище и поступил в Горьковский университет на филологический факультет. После его окончания он окончил аспирантуру, защитил кандидатскую и стал преподавать в родной Альма-Матер.
Ранее насыщенная жизнь любвеобильного педагога засияла новыми гранями. Будучи студентом, он предпочитал дам бальзаковского возраста, от которых принимал деньги на своё неплохое существование и набирался от них сексуального опыта. Теперь, когда, как он считал, у него есть пусть небольшой достаток и пусть не такое значимое, но всё же достаточно внушительное положение, он купался в любви и обожании своих студенток. Он мастерски влюблял в себя молоденьких, готовых на всё ради его благосклонного внимания, наивных дурочек. Делал это красиво и умело. В то же время он честно помогал своим фавориткам в учебе, а некоторым и в устройстве на работу. Оберегал их и себя от «нечаянных» неожиданностей.
Женат он был лишь однажды. Но статус мужа ему быстро надоел. Он привык жить один, а встречаться с молодыми особами на стороне. Быть свободным, как ветер и не давать никому никаких обещаний. Жизнь протекала легко, не подставляя подножек. Годы летели, не прибавляя молодости, но привычки и любовь к молодому женскому телу оставались прежними. Так бы и жил стареющий ловелас, не признающий отказа своим желаниям. Но однажды среди поступивших на факультет он заметил ангельское создание. Наивность девочки его поражала и умиляла, а её неприступность только увеличивало желание овладеть этим маленьким гордым сердечком.
Каким только ухищрениям он не прибегал, но Юля, как стойкий оловянный солдатик, держала оборону своей девичьей крепости, не принимая его ухаживаний, не понимая намёков и отвергая советы своих одногруппниц. Алексеев не понимал, что с ним происходит. Последняя любовь на закате лет? Или у него, привыкшего к быстрым любовным победам, появился азарт в достижении цели?
Но однажды произошло то, чего он от себя никогда не ожидал. Путём многоходовой хитрой комбинации ему удалось сделать так, что Юля сама пришла в его квартиру. В гостиничный номер, где, по обыкновению, он встречался со своими пассиями, она наотрез отказалась приходить.
Юля понимала, для чего вокруг неё водит хоровод этот стареющий, полный, с залысинами на голове бабник. Он ей был противен до омерзения. Переступить через свои убеждения она не могла и не хотела.