– Всё равно, что-то тут не так. Не было у Кларочки врагов. А меня, так чего убивать? Я и так помру скоро.
– Всё это конечно, интересно, но я думаю, вы поспешили с обвинением невестки. Она же не совсем глупая. Понимает, что это выяснить для нас, дело времени.
– Так-то так. Но присмотритесь к ней. Я не перестаю подозревать её в смерти моего сына. Она помогла ему утонуть. Чует моё сердце. Не верю я ей.
– А внук?
– Алёшка, беда моя. Такой мальчик был хороший. А сейчас, Слава Богу, если бы не Оксанка, давно бы в могиле гнил.
– Оксанка? Какая Оксанка?
– Да наша. Кларочкина помощница. Она его за уши и тянет. Всё с моей невесткой ссорится из-за него. Всё его лечит, поддерживает. Он-то парень не плохой, когда не пьёт и эту гадость не употребляет. Вот ведь как, любит она нашего Алёшу. Что-то в нём разглядела. Дай Бог ей здоровья.
Никитична, не стала рассказывать им, что она всё же поделилась с Оксанкой и рассказала ей, в порыве откровенности о жизни Клары. И о происходящих с ней событиях. Она доверяла этой молодой женщине, продлевающей жизнь её внуку. Умолчала только о завещании Клары.
– Они давно встречаются? Живут они вместе? Где?
– Давно живут вместе. Оксанке я верю, как себе. Так снимают они в Геленджике квартиру. Я помогаю им, конечно. Мой внук работает от случая к случаю. Она хотела внука к Кларе пристроить. Так я ей объяснила, что лучше Николая Клара работника не найдёт. Алёшка, хотя и мой внук, но делать ему здесь нечего. Вы не думайте, ребята вреда Кларе не могли сделать. Если только эта змея подколодная, мать Алёшкина.
Успокоив Валентину Никитичну, Максим покинул больницу.
– Что-то часто стала светиться эта Оксана. И не словом не обмолвилась, что вхожа в семью Никитичны.
Максим хотел набрать номер Константина, но он позвонил ему сам.
– Товарищ майор, мы уже в кабинете, сидим вас дожидаемся. Оксана-то оказалась ещё той штучкой.
– Что подруга внука Никитичны?
– Старушка раскололась? И не только. Мы сейчас сидим, анализируем.
– Костя, анализировать будем потом. Записывай адрес, и давайте привозите влюблённую парочку к нам. Вот вместе и проанализируем все последние события. Я скоро буду.
Не успел Максим войти в свой кабинет, как ему сообщили, что Николай просит встречи с ним. Через некоторое время уставший и понурый дядя Коля сидел напротив Макса.
– Вы что-то вспомнили? – спросил он его.
– Я вам не сказал, что когда я обнаружил Зою убитой, я подумал сразу, что это он убил Зою. И не придал значения тому, что Оксанка как-то тихо, озираясь и главное спокойно глядя на мёртвую Зою, проскочила с улицы в гостиницу. А потом ещё вот, что. Я ведь долен был присутствовать при встрече писателя и Зои. А я проспал. Как это так?
– Как? Обыкновенно. Вы уже в возрасте после такой жары, устали. А в прохладе вполне естественно, любой бы проспал.
– Такого быть не может. Чтобы я и проспал. И вечером, когда на Наташу напали. Вы на меня подумали. А я тоже проспал.
– И что это нам даёт?
– Так и тогда и сейчас Оксанка ко мне заходила. А я из своего кувшинчика выпил и всё! Потерялся. Так моет она и подсыпала мне чего? Грешно на девчонку думать. Вроде она нормальная. Но вот как-то всё это…
– Знаете, к сожалению, я не могу вас отпустить домой. Обидно, что вы не сдержались и совершили преступление. Да, вы убили негодяя, но этим навредили себе. Зачем, дядя Коля?
– Я не жалею. Он должен был ответить за исковерканную судьбу моей дочери. Почему её нет, а этот мерзавец должен наслаждаться своей поганой жизнью?
– Так столько ещё мерзавцев землю топчет и нормальных людей калечит. Что я вам объясняю. Вы и так всё понимаете. Только теперь судить будут вас, а не его. И ушёл он из жизни, как потерпевший. Понимаете?
– Ничего не изменить. Я отомстил за свою дочь и точка.
– Сильно. Зятя инвалидом сделали и отсидели за это. Теперь убили и опять срок?
– А мне некогда было ждать, когда их земная кара настигнет. Да и всё это демагогия.
– Значит, око за око, – с сожалением произнёс Максим.
– Значит так. Знаешь, майор, я уже жизнь свою прожил. А поступил соразмерно своей совести. Главное, чтобы нормальные, достойные люди меня не осудили, а судебный срок, отсижу. Если получится. А нет… Все мы смертны. Перед Богом дам ответ. Скажи, пусть меня отведут. Устал, я что-то. А Оксанку, ты всё же проверь.