Дверь приоткрылась, и в просвете показалась пухлая физиономия седовласого хозяина квартиры. Прежде, чем он успел что-либо вякнуть, сержант Глаголев пнул дверь ногой, и Куренной всадил в брюхатого деда из своего странного пистолета сразу две ампулы с транквилизатором. Стукнутый дверью дед распластался по стене прихожей и, отключаясь, стал медленно оседать.
"Гости" протиснулись мимо хозяина в конец узкой прихожей. Сержант Григорянц заглянул на кухню - за заставленным выпивкой и всякой закуской крохотным (иной в хрущевке и не мыслим) столом сидел красномордый здоровяк лет сорока; из всей одежды он ценил только "семейники".
- Ты что за х... с бугра? - хмуро вопросил он парня.
- Газовщик, - без тени смущения соврал Григорянц и всадил в мужика капсулу.
Тот испуганно оторвал от шеи подозрительную штуковину, одарил парня полным ненависти взглядом, начал было угрожающе подниматься. Но тут подействовал транквилизатор; ноги любителя "семейников" подкосились, он рухнул на пол. Сил хватило лишь на еле слышный хрип: "Сука".
- Я в мужском роде, балда, - усмехнулся Григорянц. - Значит, сук; ласково - сучок.
В крохотной спальной были еще двое. Урча и похрюкивая, жирный, лоснящийся от пота мужик отчаянно вытанцовывал на пухлой бабенке, судя по всему, еще не так давно бывшей довольно миловидной. Одной рукой дама как бы обнимала своего партнера, а в другой держала здоровый огурец, коим с удовольствием похрумкивала. Увидев Глаголева и Куренного, она ничуть не смутилась, проглотила недожеванный кусок огурца и сообщила:
- После Семы у меня перерыв.
- Раба любви, - вздохнул Глаголев, всадил любовникам по ампуле и поспешил обрадовать даму:
- Перерыв у тебя начнется даже раньше.
Когда обитатели странной квартиры были связаны и свалены в ванной, "гости" распахнули все окна настежь и оглядели из них окрестности.
- Отличная позиция! - оценил капитан. - Готовимся.
Они открыли кейсы. Куренной и Глаголев достали АКСы, подсоединили к ним "магазины" и еще раз тщательно проверили боекомплекты. Когда Григорянц собрал свою "драгуновку", капитан взял рацию:
- Докладывает "седьмой": объект занят. Все чисто.
Через секунду последовал ответ:
- Отлично. Ждите.
Куренной положил автомат на стол и вызвал в квартиру Ольховского.
Минуту спустя в дверь позвонили, Григорянц впустил прапорщика и провел в гостиную. Пока тот разбирался с принесенным гранатометом, Куренной пронаблюдал, как в здание, примыкающее к проходной порта, вошли восемь пассажиров "Тойоты-Хайас" - такие же стриженые "чернорубашечники", как и все остальные люди Волина.
- У "восьмого" порядок? - спросил Ольховский.
- Увидим.
Вскоре в доме у проходной стали распахиваться окна.
- Порядок, лейтенант! - Куренной хлопнул ладонью по колену. - Иначе у нас и быть не может.
Тут он ошибался.
Шестая команда, вторая тройка из "Транспортера" выбрала квартиру на втором этаже второго подъезда в белом доме вдоль Уус-Садама. Прапорщик Агафонов позвонил в дверь три раза, но никакого отклика не последовало.
- Аликбеков, давай! - скомандовал он.
Сержант осмотрел замок металлической двери и усмехнулся - китайская дешевка. Менее минуты он ковырялся в нем отмычкой и сделал приглашающий жест рукой:
- Прошу.
Вслед за ефрейтором Карцевым они вошли в квартиру и осторожно закрыли за собой дверь. На всякий случай держа наготове двуствольный пистолет, Карцев подошел к распахнутой двери в одну из комнат. Раздался приглушенный хлопок, что-то ударило ефрейтора в плечо, он увидел прячущегося за креслом человека с оружием, повалился на пол и выпустил в падении обе капсулы. Одна из них попала в руку стрелка: но транквилизатор не действует мгновенно, и Карцев, уже лежащий на боку, получил еще одну пулю - на сей раз в грудь.
- Бляха-муха! - прошипел Агафонов, растерянно глядя то на хрипящего и стонущего Карцева, то на перевесившегося через спинку кресла отключившегося незнакомца. - Влипли же!
Карцеву было очень плохо. Первая его рана не представляла никакой опасности - достаточно было обеззаразить и перевязать. А вот вторая...
- Пробито легкое, - покачал головой Аликбеков, приподнимая побелевшего ефрейтора на свое колено. - Должно быть внутреннее кровотечение, - Карцев тихо закашлял, с уголка его рта заструилась пенистая кровь. - С такой раной нам не справиться. Нужна помощь врачей.
- Где я их тебе возьму? - изумился прапорщик, потеребил губу. Обработай, как сможешь, раны и перевяжи его. Может, обойдется.
Сержант с явным сомнением глянул на командира.
- Выполняй! - процедил прапорщик, утер со лба испарину и пошел разбираться со стрелком. - Ого! - он с изумлением покрутил в руках снабженное глушителем нечто среднее между пистолетом и автоматом. - Это же переделанный чешский "Скорпион", - он еще раз глянул на парня. - Ну откуда такая штука у этого болвана?
- Может, мы в местную "малину" угодили? - озабоченно предположил Аликбеков, делая Карцеву укол.
- А где остальные "ягодки"? - усмехнулся прапорщик. - Не, ерунда это! - он положил пистолет-пулемет на стол, повязал его хозяина по рукам и ногам и взвалил на плечо. - А это что?
Аликбеков закончил перевязку, подошел к прапорщику. Пристраивая ношу поудобнее, Агафонов встряхнул парня на плече и указал сержанту за кресло.
Там стоял кейс; наверное, стрелок оберегал его от незваных гостей.
Аликбеков положил кейс на стол, одним взглядом оценил надежность кодовых замков и двумя выстрелами из "Скорпиона" вскрыл его.
Кейс был набит полиэтиленовыми пакетами с белым порошком.
- Наркотики? - поразился Агафонов.
Аликбеков разорвал один из пакетов, понюхал и даже попробовал на язык его содержимое:
- А, может, и детская присыпка.
- То-то он готов был отстреливаться до последнего! - с сарказмом усмехнулся прапорщик. - Ты ж оттуда, из Азии, должен разбираться в кайфе...
- Кайфуют у нас далеко не все, - без обиды ответил сержант. - Ну, видел я маковую соломку. Гашиш как-то раз в руках держал. Но это совсем другое.
Хотя - на кокаин смахивает: в кино он как белый порошок выглядит.
Агафонов представил себе примерную стоимость содержимого кейса и шепнул:
- Этот козел не мог быть один.
Аликбеков согласно кивнул и мотнул головой в сторону распахнутой двери в соседнюю комнату. Вернув на спинку кресла обладателя подозрительного кейса, они подошли к двери. Агафонов приготовил свой двуствольный пистолет, сержант предпочел воспользоваться "Скорпионом". Пару секунд они выжидали, затем Аликбеков рывком заглянул в комнату. Держа пистолет-пулемет на вытянутых руках, он обшарил глазами всю невзрачную обстановку комнаты и никого не обнаружил.
- Вылазь! - приказал он вдруг кому-то и направил дуло на заменяющий хозяевам квартиры нормальную двуспальную кровать раскладной диван. - И лишних движений избегай - "пришью" не задумываясь!
Под диваном что-то зашуршало, показалась ладонь с дешевым перстнем на пальце, затем другая.
- Молодец, - похвалил сержант с заметным облегчением. - Ползи в центр.
Это был еще совсем молодой чернобровый парень с длинными, волнистыми волосами, собранными на затылке в косу. При обыске у него нашли в кобуре на голени новейший миниатюрный "Смит и Вессон".
- Квалитетная крохотулька, - оценил Агафонов, взвешивая на ладони ладную "игрушку". - Откуда у таких кретинов, как ты и твой приятель, такое оружие?
Парень молчал. Прапорщик раздраженно вздохнул, спросил еще:
- Кейс с порошком ваш?
И этот вопрос бесхозно повис в воздухе. Агафонов ругнулся, резко опустил каблук туфли на спину паренька. Тот судорожно дернулся и захрипел что-то на непонятном языке.
- Так он "француз"! - хмыкнул Аликбеков.
- И по-нашему не бельмеса? - усомнился прапорщик, за все время службы не сталкивавшийся с прибалтами, не знающими по-русски ни слова.
- У них и старики позабыли...
Прапорщик выхватил из руки сержанта "Скорпион", всадил две пули в спину непонятливого эстонца, прежде чем Аликбеков успел открыть рот, перешел в гостиную и пристрелил другого.