— Похоже, у тебя хватает времени всюду совать свой нос! Сплетничаешь вместо того, чтобы руководить прислугой.
— Не перебивайте его! — рассердился на Лина судья и повернулся к управляющему. — Неужели у тебя нет ни единой догадки, куда уходил господин Ван в свои свободные дни? Ты должен хоть что-то знать, ведь ты видел, как он уходил и приходил.
Управляющий нахмурился.
— Ну, я заметил, что, когда господин Ван уходил, вид у него был счастливый, а вот возвращался он обычно довольно подавленным. Временами он впадал в уныние. Хотя, ваша честь, это никогда не сказывалось на его работе. На днях молодая госпожа сказала, — что он всегда был готов ответить на самые трудные вопросы.
— Вы сказали мне, что Ван занимался только с вашими внуками, — сурово обратился судья к Лину. — Теперь выясняется, что он также обучал вашу дочь!
Глава гильдии бросил разъяренный взгляд на своего управляющего. Он облизал губы, затем отрывисто произнес:
— Обучал. Пока она не вышла замуж, два месяца назад.
— Понятно. — Судья Ди встал и обратился к управляющему: — Покажи мне комнату господина Вана.
Он сделал знак старшине Хуну идти следом. Лин тоже шагнул, чтобы к ним присоединиться, но судья остановил его:
— В вашем присутствии нет необходимости.
Управляющий провел судью и Хуна через лабиринт коридоров на задний двор обширной усадьбы. Он отпер узкую дверь, поднял свечу и показал спутникам маленькую, скромно обставленную комнату. Здесь не было ничего, кроме бамбуковой лежанки, простого письменного стола и стула с прямой спинкой, бамбукового стеллажа с книгами и обтянутого черной кожей сундука для одежды. На стенах были развешаны длинные бумажные полосы с рисованными тушью орхидеями, выполненными с незаурядным мастерством. Проследив взгляд судьи Ди, управляющий сказал:
— Это, ваша честь, единственное увлечение господина Вана. Он любил орхидеи, знал все об уходе за ними.
— Не выращивал ли он здесь орхидей в горшках? — осведомился судья.
— Нет, ваша честь. Не думаю, что он мог себе позволить купить их — они ведь, ваша честь, довольно дороги.
Судья Ди кивнул. Он взял несколько потрепанных томиков с книжного стеллажа и просмотрел их. Романтическая поэзия в дешевых изданиях. Затем он открыл сундук для одежды. Тот был набит изношенным мужским платьем. В копилке на дне сундука оказалось лишь немного мелочи. Судья повернулся к письменному столу. Ящик его не запирался. Внутри были обычные принадлежности для письма, но ни денег, ни клочка исписанной бумаги, ни единого счета. Судья с грохотом задвинул ящик и гневно обратился к управляющему:
— Кто обшарил комнату во время отсутствия господина Вана?
— Никого здесь не было, ваша честь! — испугался управляющий. — Господин Ван всегда запирал дверь, когда уходил, а единственный запасной ключ — у меня.
— Ты сам сказал мне, что Ван и медяка не тратил! Где же его сбережения за весь этот год? Здесь только ничтожная мелочь!
Управляющий качал головой в полном замешательстве.
— Мне действительно нечего сказать, ваша честь! Я уверен, что никто не входил сюда. Да и все слуги здесь годами проверены. У нас ни разу воровства не случалось, я уверяю вас, ваша честь!
Судья Ди еще постоял у стола. Задумчиво подергивая ус, он разглядывал рисунки. Наконец он повернулся к управляющему.
— Проводи нас обратно к своему хозяину.
Когда управляющий вел их извилистыми коридорами, судья Ди сказал, будто это только что пришло ему в голову:
— Этот дом расположен в красивом, спокойном месте.
— О да, разумеется, ваша честь, очень солидном и спокойном.
— Именно в таких красивых, солидных местах находятся лучшие дома для свиданий, — сухо заметил судья. — Есть здесь поблизости такие?
Управляющего, казалось, ошеломил столь неожиданный вопрос. Он прочистил горло и неуверенно произнес:
— Только один, ваша честь, в двух улицах отсюда. Его содержит госпожа Кван — самый высший класс, посещают только господа высочайшего разбора, ваша честь. Никаких скандалов и прочих неприятностей, ваша честь.
— Рад это слышать, — сказал судья.
Вернувшись в приемную, он сообщил главе гильдии, что тому придется отправиться с ним в суд, дабы опознать мертвеца. Пока их несли в паланкине судьи Ди, глава гильдии угрюмо молчал.
После того как Лин засвидетельствовал, что покойник действительно являлся его домашним учителем, а также заполнил необходимые документы, судья Ди отпустил его. Затем он обратился к старшине Хуну:
— Я сейчас переоденусь во что-нибудь поудобнее. А ты тем временем распорядись, чтобы начальник стражи с двумя своими людьми был во дворе наготове.