— Вы сообщили мужу, кто являлся вашим любовником?
— Нет, ваша честь. Этот человек гнусно обошелся со мной, но я не видела оснований губить его репутацию. Как не вижу и сейчас. А муж никогда об этом не спрашивал.
— Понимаю, — сказал судья.
Искренние показания женщины убедили его. Теперь он знал, кто убил мальчика. Понятен стал и мотив: мальчика заставили замолчать, как совершенно верно предположил Ма Жун в самом начале. Но впоследствии его помощник позабыл об этой версии, когда перед ним открылись новые обстоятельства. Подергивая ус, судья уныло размышлял о том, что, хотя он и знает, кто подменил мечи, у него нет ни малейшей улики. Если он не будет действовать быстро, то никогда не докажет вину преступника. Он должен добиться признания здесь и сейчас, до того, как преступник осознает весь смысл показаний госпожи Бао. И он сказал начальнику стражи:
— Теперь я желаю допросить обвиняемого Ло! Когда торговец рисом встал перед столом, судья Ди сурово обратился к нему:
— Ло, здесь, в Пуяне, ты старательно создавал себе репутацию честного купца и высоконравственного человека, но мне известно все о твоих делишках в Вуйи. Ты пытался обмануть свою собственную гильдию, и ты содержал любовницу! Ху Тама расскажет нам об этом более подробно. Я советую тебе правдиво ответить на мои вопросы! Говори, ты состоял в любовной связи с госпожой Бао восемь лет назад?
— Да, — нетвердым голосом отозвался Ло. — Я прошу вашу честь…
Раздался сдавленный крик. Барышня Бао вскочила со стула. Стиснув руки, она широко распахнутыми, горящими глазами смотрела на Ло. Он отступал, что-то бормоча себе под нос. Внезапно девушка вскричала:
— Ах ты, грязная скотина! Да проклянут меня Небеса и преисподняя за то, что я так безрассудно поверила твоим россказням! Сыграл такую же шутку с моей матерью, а? И подумать только, я, легковерная дура, испугавшись, что щенок расскажет тебе о моем свидании с Ху, положила наверх неправильный меч! Я и тебя убью, ты…
И она, выставив руки, будто когтистые лапы, бросилась на съежившегося Ло. Два стражника тут же шагнули вперед и схватили ее за плечи. По знаку судьи они увели ее прочь, визжащую и рвущуюся, будто дикая кошка.
Родители, окаменев от ужаса, смотрели ей вслед. Мать зарыдала.
Судья Ди постучал по столу костяшками пальцев.
— Завтра в суде я выслушаю полное признание вашей дочери, госпожа Бао. Что до тебя, До, я назначу доскональное расследование всех твоих дел и не сомневаюсь, что тебе предстоит долгое заключение. Мне не нравятся такие люди, как ты, Ло. Ху Тама, ты будешь приговорен к одному году принудительных работ в саперных войсках Северной армии. Там ты сможешь доказать, что достоин уважения; не исключено, что со временем тебя примут на военную службу. — Повернувшись к начальнику стражи, он добавил: — Отправь в темницу обоих узников!
Некоторое время судья молча смотрел на актера и его жену. Она уже не плакала, а сидела опустив глаза, в оцепенении. Бао с беспокойством поглядывал на нее; выразительное лицо актера непроизвольно кривилось от переполнявших его чувств. Судья Ди мягко обратился к ним:
— Ваша дочь не смогла совладать с тяготами, кои пришлись на ее долю, и это изуродовало ее душу. Я вынужден требовать для нее смертного приговора. Это значит, что в один день вы лишились и сына, и дочери. Но время залечит эту ужасную рану. Вы оба еще в расцвете сил, вы любите друг друга и свое ремесло, и эта двойная привязанность станет вам надежной опорой. Хотя сейчас все вам кажется безнадежно мрачным, помните, что даже за самыми темными ночными тучами светит луна.
Они встали, низко поклонились и покинули зал.
Царственные гробы
Как только судья Ди вошел в зал верхнего этажа таверны, он понял, что званый обед окажется невеселым. Прекрасную старинную мебель освещали два больших серебряных канделябра, но отапливала зал одна-единственная жаровня, где еле теплились два-три уголька. Тяжелые занавеси расшитого шелка не спасали от холодного сквозняка, напоминавшего о бескрайних равнинах, что тянулись на тысячи и тысячи ли к западу от границы Китайской империи.