- Ну, давай, - отозвался сверху. – Я тебя жду. Это будет интересно.
Чинарийка проверила шнуры сапог, завязала косу в узел, закрепила его на макушке длинной шпилькой и прыгнула, словно кошка, на стену башни. Ловко подтягиваясь и отталкиваясь сильными руками и ногами, она быстро догнала Фредерика.
- Прошу даму вперед, - с такими словами и с хитрой улыбкой король посторонился.
- Даришь фору? Или желаешь посмотреть мне под юбку? – ухмыльнулась Тайра. – Ну, нет. Не согласна! Лезем по разным сторонам башни! На равных!
На том и порешили. А внизу все довольно бодро принялись делать ставки. Рыцари – на своего короля, чинарийки – на своего капитана. Только немой Димус сел в тень, прислонившись спиной к стене башни, и закрыл глаза – он желал отдыхать, и разгоравшиеся страсти его не интересовали.
- Вперед! – звонко скомандовала Тайра и проворно, будто муравей, начала штурмовать свою стену.
Фредерик выдохнул и подтянулся, чтоб преодолеть еще один метр. Он не задался целью обогнать соперницу. Он просто лез наверх, следя за тем, чтоб не допустить ошибки при подъеме. Чем выше они взбирались, тем дороже мог стоить промах. Зацепился рукой, переставил ногу, зацепился другой рукой, подтянулся, примостил вторую ногу на камень повыше – вниз с тихим шорохом посыпался песок. Так король и двигался, размеренно, поступательно. Иногда отдыхал, повиснув на одной руке и расслабив все тело. Ему нравилось чувствовать, как жарко мышцам, как их сила возносит его все выше и выше.
Тайра, наоборот, торопилась, стиснув зубы и до крови обламывая ногти. По этим причинам частила с крепкими выражениями, которые предназначались Крупоре. Ее девчонки кричали снизу «тиго-тиго!» — чинарийское «давай-давай!».
Конечно, капитан Черной Дружины добралась раньше короля до первого широкого выступа (а их у башни было три штуки: все располагались на разной высоте и были сделаны, наверняка, специально для отдыха тем, кто дерзнул штурмовать стены Крупоры).
- Ха-ха! – так встретила Тайра Фредерика, который почтил выступ своими ногами лишь спустя минуту после нее. – Отстаешь!
- Отстаю, - кивнул молодой человек. – Но ты устала, ободрала руки и сбила дыхание, а я – нет, - и более не задерживаясь, полез дальше.
Тайра с досадой поджала губы – Фредерик сказал верно. Прошипев сквозь зубы самое любимое злое слово, она заторопилась за соперником.
На это раз чинарийка отстала: ей, действительно, не хватало дыхания, и руки-ноги заметно ныли, даже болели. Так что на второй выступ первым взобрался Фредерик. Он тут же присел и протянул руку даме, которая на минуту замерла на стене, чтоб передохнуть.
Тайра раздраженно зашипела и мотнула головой, отвергая помощь. Тут левая нога ее предательски скользнула вниз, и чинарийка с громким «ай!» уцепилась-таки за ладонь молодого человека.. Иначе полетела бы вниз – на камни. Фредерик дернул ее к себе, легко и быстро, словно рыбу выхватил из воды.
- Спасибо, - буркнула Тайра, оказываясь практически в его объятиях, и сделала шаг назад.
Король ответил вежливым «пожалуйста» и вновь полез на стену, не позволив себе и минуты отдыха, – уже к третьему выступу. И вновь, казалось, он делал это без особых усилий, свободно и размеренно. Тайра с досадой подумала, что, похоже, проиграет состязание.
Так и случилось: на верхнюю площадку первым забрался Фредерик. И только там, возле огромного позеленевшего бронзового колокола, он разрешил своему телу почувствовать усталость.
Рыцари озвучили победу своего государя дружным ревом «ура!» Дружинницы Тайры хмуро молчали, уподобившись немому Димусу: их капитан все еще карабкалась по стене, то и дело останавливаясь.
Король опять предложил чинарийке помощь. И на этот раз она не стала отказываться: сразу ухватилась за протянутую руку и сама подтянулась, отталкиваясь ногами от камней.
- Отсюда красивый вид, - заметил молодой человек, расслабленно потягиваясь и рассматривая, при этом, причудливые склоны Красных Перьев, которые потемнели из-за быстро наплывшего вечера. – Только воздух по-прежнему неподвижный. Я-то думал: хоть здесь, на высоте, будет ветер.
- Гнилое место, гнилой воздух, - отозвалась хмурая Тайра, совершенно не интересуясь красотами гор и садясь на камни. – Где нет ветра, там нет и свежести. Мне это не нравится. В моей степи ветер другой, воздух другой. Там легко и свободно.
Фредерик молча подошел, протянул девушке свою фляжку, и капитан жадно напилась, а потом еще и в лицо себе водой плеснула, чтоб избавиться от пыли, которая покрыла щеки, лоб и нос.
- Экума говорила мне, что здесь, в этих горах, ее родина, - вновь заговорил король, посматривая на дальние скалы. – И что здесь было много ветряных мельниц. Значит, был и ветер.
- Ее родина – не здесь, не в ущелье, а далеко в горах, где-то у самых вершин. Там ветер точно будет…
Фредерик согласился. Потом ступил к толстым опорам из черного дерева, которые держали колокол. До полуночи (времени, когда полагалось звонить) ему надо было разобраться, как здесь все работает. Оказалось – ничего сложного. Следовало забраться на верхушку колокола, вытащить торчащий из крепежа молот и долбать по бронзовой громадине – только и всего. Долбать (Фредерик помнил) полагалось два раза. Ознакомившись со всем этим, молодой человек сел возле Тайры и достал из мешка колбасу, разломил кольцо на две половины, одну протянул чинарийке. То же проделал с лепешкой. Прислонившись к теплому дереву опор, они принялись ужинать.
Затем все в мире стало неподвижным. Как воздух в Душном ущелье.
У подножия древней башни замерли, устроившись на ночлег, усталые рыцари Южного Королевства и дружинницы из Чинарии. Они разложили только один костер, чтоб вскипятить воду для чая, и огнище теперь медленно тухло, слабо освещая фигуры лежащих людей, очень схожих с безжизненными валунами, которых в Душном ущелье было с избытком.
На верхней площадке Крупоры, на нагретых за день камнях, в антрацитовой тени от колокола расслабленно лежали, соприкасаясь плечами, Фредерик и Тайра. Чинарийка закрыла глаза – ее одолел сон. А король, чуть смежив веки, следил за огромной белой луной, что зависла над башней. Ему тоже очень хотелось спать, но не мог пропустить полночь, потому и присматривал за темным небом…
В его жизни была похожая ночь. Семь лет назад он лежал вот так на одной из террас королевского дворца, и плечо красавицы Коры касалось его плеча. От ее мягких волос пахло гиацинтами, от ее губ, которыми она время от времени касалась его щеки или его подбородка, пахло медом. Он тогда еще ничего не знал об этой красавице, кроме того, что она любит его всем сердцем и готова тратить на него все свои дни и ночи…
Это была их третья ночная встреча. Они выбрались на террасу, чтоб отдохнуть после любовных игр, потому что в спальне им стало очень жарко. Захватили с собой несколько покрывал и подушки и уютно расположились на плетеной из лозы кушетке, залюбовались прекрасным ночным небом...
- Вон моя звезда, видишь? – Кора показала ему на белую Дилан в созвездии Карпа, и широкий, льняной рукав рубахи девушки быстро сполз вниз – обнажилось тонкая белая рука, странно напомнившая Фредерику о его собственном мече. – Я родилась весной, в апреле. Дилан – моя звезда. Повитуха сказала моей матери, что Дилан дарит людям огонь для сердца, многие таланты и счастливую судьбу. А что я умею? Всего лишь играть на мандолине да вышивать, - она тихо хохотнула, опустила руку, прижала ее к груди.