Фредерик подумал минуту и тряхнул богатой на идеи головой:
- Ладно. Не будем срывать одежу с бедолаги. Только полюбопытствуем…
Он набросил на плечи поданную мастером Линаром куртку, сделал лицо попроще и подружелюбнее и приблизился к пришельцу с гор, расслабленной, прогулочной походкой:
- Я тут подумал: надо бы имя твое узнать, - забалагурил Фредерик, подражая рыночному зазывале, безостановочно нахваливающему товар того купца, от которого ждет звонкую монету в конце дня. – Меня кстати Фредом зовут. Ага. Вон тот великан-крепыш – Элиас. А рыжая башка – Аглай. А бритая башка – Платон. Ты видел, как Платон танцевал? Да? Молодец! Кстати, а кто лучше танцевал? Вот скажи честно? Я или Платон?
Бедный брат Копус, совершенно не ожидавший такого общения, моментально попался в ловушку: сперва кивнул на вопрос «ты видел, как Платон танцевал?», а потом буркнул «да вроде оба здорово поплясали».
- Ага, - покивал и Фредерик, широко улыбаясь. – Стало быть, сидел в овраге и следил за нами, дружок…
Парень, сообразив, что попался, застыл, будто его заколдовали, в камень обратили. Король Южного королевства воспользовался таким удачным ходом дела – ступором призрака – и не удержался – с задорным криком «ха-ха!» дернул-таки капюшон и маску с головы мрачного пришельца.
Копус взвыл, ухватил сам себя за уши – по ним немилосердно прошлись суровые завязки маски – и лишь только потом вспомнил о своем оружии: о шесте и ножиках в ботинках.
Фредерик, ахнув, присел – над его головой свистнули отравленные иголки, которыми Копус выстрелил в наглого врага. Выпрямляясь, король ударил парня кулаком в локоть правой руки, зло и сильно, и посох, украшенный змеиною кожей, покинул ладони Копуса и взвился вверх, будто посланное в небо копье. И упал в тот же овраг, куда совсем недавно улетал кинжал Платона.
Копус вновь завыл и прыгнул назад, топнул при этом ногами – из носков ботинок с легким звоном выскочили ножики.
Фредерик все заметил. С криком «ах ты, гад!» он пошел в атаку: присел и сделал молниеносную подсечку – Копус полетел вверх тормашками, с воплем рухнул на песок и не стал подниматься – очень уж больно ушибся, головой и плечами. Даже в глазах у него помутилось. Надо сказать, никогда еще не попадал брат Копус в такие переделки. Никогда даже не думал, что может так попасться – верил в то, что пугающая слава Круга Семи Камней защитит его не хуже тяжелых щитов.
- Ах ты гад, - повторил король Южного королевства, но уже без прежнего возмущения – спокойнее и тише.
Он подошел к поверженному, присел и стащил с его ног башмаки.
- Видали, парни, какая хитрость, - хмыкнул он, показывая опасную обувку своим рыцарям, которые, пока он воевал с призраком (схватка эта заняла всего несколько секунд), в оцепенении находились, и только сейчас опомнились, подошли ближе, чтоб посмотреть на Копуса и его башмаки.
Король выпрямился и сказал:
- Видел я похожие у одного головореза из города Браундека. Тоже кинжалы в сапогах. Он ночью в подворотнях прятался. Если шел кто по улице – выскакивал на человека, бил его сапогом по ногам, в голени. Бедняга падал, кричал от боли, а бандит у него кошель или сумку – хвать! И всё, - он хотел коснуться пальцем острия, торчащего из носа обуви, но тут с громким мычанием к нему подлетел азарец Димус и выбил башмак из рук.
- Э, - только и успел вымолвить Фредерик, глядя на немого, потом сообразил. – Еще и отравленный?
Димус энергично покивал, а потом, сделав весьма печальное лицо, указал на мастера Линара – тот стоял, имея огорошенный и даже слегка обиженный вид, у костра и смотрел то на иголки, которые торчали у него из левого предплечья, то на Фредерика.
- Ага, - нахмурился король, подходя к бедолаге. – Стало быть, в меня они не попали, но им попался наш уважаемый доктор.
Линар как-то жалобно улыбнулся и выдернул одну из иголок из руки.
- Димус, они что? Тоже отравленные? – спросил азарца Элиас.
Немой опять закивал, а вдобавок – тяжело вздохнул.
- Да! – выпалил вдруг Линар, наблюдая все эти скорбные для него знаки. – Ну, а какие могут быть сомнения?! Да! Всё! Мне конец! – картинно объявил он и сел у огня, положив руки на согнутые колени и свесив голову ниже плеч – это, безусловно, была поза полного отчаяния. – Все! Идите, куда хотите, а я тут останусь. Будете возвращаться – похороните. Всё!
Фредерик нахмурился еще грознее и глянул на того, кого только что сбил с ног и разул – горец пытался незаметно уползти в овражек.
- Стой, гад! – король прыгнул к парню, цапнул его за волосы и потащил к костру.
Копус, оставляя на песке борозды одной обутой ногой, а второй – разутой, заверещал, как девушка, которую собрались бесчестить.
- Глохни, сволочь! – рявкнул Фредерик.
Он схватил правую руку юноши и протянул ее над костром. Копус заорал еще громче – пламя здорово припекло сквозь перчатку.
- Ага! – зловеще осклабился король. – Ему больно! Ему больно, ребята! – прорычал он своим рыцарям, и те отозвались одобрительными криками. – Значит, человек он. Самый настоящий. И боли боится. А еще – помереть боится. Так ведь, парнишка? – спросил, наклоняясь к уху Копуса.
- Пра-авда-а, - рыдая, отозвался юноша.
Он не прятал слез – ему было больно и страшно. Очень страшно. Потому что сегодня он столкнулся с людьми, которые оказались намного страшнее отца Зинуса, мастеров и братьев. Потому что эти люди не боялись Круга Семи Камней…
* * *
- Вот что, тварь, - голос Фредерика, его сверкающие глаза, его рука, крепко державшая чуб несчастного посланника травоведов, не обещали ничего хорошего. – Яды у тебя есть – это мы уже поняли. Но у тебя ж и противоядие есть? Ведь так? Мало ли: ты сам можешь в пути о свои иголки и ножи пораниться. Значит, и противоядие у тебя есть.
Копус плохо соображал, чего от него хотят. Он всхлипывал, цеплялся пальцами за руку короля, и та казалась ему сделанной из камня. А еще брат Копус дрожал: колотило его как в жестокой лихорадке.
- Уух, я разозлился! – прорычал Фредерик и еще раз сунул руку парня в огонь, уже поглубже.
Юноша заорал так, что Крупорскому колоколу стало неловко за свой слабый голос.
- Говори про противоядие, гад! Или я тебя в костер целиком заброшу, - предупредил король.
- Есть! Оно есть! – сквозь слезы начал признаваться Копус. – В сумке у меня много чего есть!
- Ну, волоки ее сюда, - рявкнул Фредерик и швырнул парня на песок. – И без шуток!
Копус отполз подальше и надумал еще немного повыть – рука-то болела, но недобрые взгляды стоявших рядом рыцарей дали понять: не стоит запаздывать с извлечением противоядия из сумки.
Покопавшись в ней, достал махонький узелок, оттуда – смолу дерева окша. Почти на четвереньках подбежал к Линару, который с немалым удивлением смотрел на все происходящее, и протянул ему темно-красный полупрозрачный и липкий кусок.