— Нету, — твёрдо решил старпом, — и воздуха нету.
— Ну уж это тогда вообще, — сказал лоцман Кацман. — Заслали нашего старпома… Эй, Пахомыч, да, может, там где-нибудь пивной бар или бренди продают?
— Да нету ничего, — уныло отвечал старпом. — Главное — денег до хрена, а тратить не на что. Я уж хотел было где-нибудь сушек купить или сухарей, а ничего нигде нету.
— Пустота, значит, — сказал Хренов.
— И пустоты вроде нету, — отвечал Пахомыч.
— Натура абхоррет вакуум, — сказал Кацман. — Природа не терпит пустоты.
— Оказывается, терпит, — сказал Пахомыч. — Натура терпит даже и отсутствие пустоты. Вот я сейчас и нахожусь там, где ничего нету, даже пустоты. Только я тут и сундук с деньгами.
— Этого вполне достаточно, — сказал вдруг наш капитан сэр Суер-Выер, неожиданно появляясь на палубе. — Пахомыч с деньгами — это уже бог знает сколько! Несчастный остров, на котором совершенно ничего не было, вдруг так многообразно разбогател. В сундуке полно денег, а в Пахомыче бездна разума. Даже на острове Цейлон нет подобного богатства… Впрочем, не думайте, что я так уж быстро остыл. Да, да, не думайте! Поостыл немного — это верно, да и то скажите спасибо хересу.
— Сэр, — сказал Пахомыч, — дозвольте вернуться на корабль и поблагодарить херес лично, с глазу на глаз.
— Ничего, не беспокойтесь, я ему передам ваши приветы… а вам, старпом, я вот что посоветую… поищите как следует, вдруг да и найдёте на этом острове что-нибудь.
— Что именно искать, сэр?
— А вот этого я не знаю. Не может же быть, что на нём совершенно ничего нет. Должно быть хоть что-нибудь в каких-нибудь кустах.
— Да нету же и кустов, сэр! — воскликнул старп со слезами в горле.
— Ищите! — настоятельно порекомендовал капитан. — А если ничего не найдёте, так и останетесь на этом острове как единственный признак наличия чего-то в пространстве.
— Сэр! Сэр! Я лучше здесь оставлю рубль! Этого вполне достаточно! Пространство будет заполнено!
— Одним рублём? — усмехнулся Суер. — Нет, старпом… ищите!
— Сэр! — негромко сказал я. — Это ведь невыполнимая задача. Ведь нету совершенно ничего. Посмотрите на него, сэр.
Пахомыч действительно бродил по острову, шарил, как слепец, рукою в пространстве, придерживая левой сундучок.
— Ты думаешь, что он ничего не найдёт? — спросил капитан, скептически оглядывая меня.
— Да ведь невозможно, сэр! На острове совершенно ничего нет: ни земли, ни травинки, ни воздуха… ни даже пустоты… только ничто.
— Да? Ну тогда ответь мне на один вопрос. На острове ничего нет, а как же мы его видим?
— Я и сам в недоумении, сэр. Вроде ничего нету, а мы что-то видим.
— В том-то и дело. Мы видим НЕЧТО. Подчёркиваю: видим НЕЧТО. Только не знаем, как это называется, но оно ЕСТЬ!
Я вперился в пространство, пытаясь разобраться, что же я, собственно, вижу.
И видел какой-то вроде бы остров, зигзаги и точечки, звёздочки в крапинку или мокрые капельки, туманные полосы, оранжевую суету сует,
шелуху шёпота,
чешую неясных движений,
какое-то вливание…
действительно, НЕЧТО, а вот что именно — неясно.
— Ну и что ты скажешь? — спрашивал капитан. — Как всё это объяснить? Как назвать?
— Затрудняюсь, сэр. НЕЧТО — самое точное слово.
— И даже очень хорошее слово, — сказал капитан. — Хорошее, потому что — точное! Понял? Нам кажется, что НЕЧТО — расплывчатое слово, не может быть точным, а оно — точное! А теперь я выскажу тебе одну свою великую догадку: во всяком НЕЧТО имеется ЧТО-ТО.
Капитан закончил своё могучее рассуждение, и не успел я ещё осмыслить его, как на острове, на котором ничего не было, послышался какой-то шум, всхлипыванья, плач и сдавленный крик Пахомыча:
— Нашёл!
О Боже, Боже, Боже мой!
Спаси и сохрани нас, ищущих, не знающих что и видящих НЕЧТО, не понимая, что это такое!
Не во тьме,
не во мгле,
не в свете,
не в пустоте,
не в наполненности,
не в тумане и не в пелене, а только в том, что можно было бы назвать НЕЧТО, стоял наш старпом и кричал полушёпотом:
— Нашёл! Нашёл!
Сундучок с деньгами, полный свой расчёт и жалованье, он грубовато пнул пяткой и прижимал к груди найденное, какой-то белый свёрток или даже большой кулёк.
— Сахар, что ли? — сказал было Хренов, но тут же фрикусил безык.