— Причина была иной, — очень тихо ответила она.
— Мэри, — сказал он еще более дрожащим голосом, — я не могу… НЕУЖЕЛИ всё потому… потому что… тебе было не всё равно?
Последовало молчание.
— Мэри? — хрипло позвал он. — Ты и ПРАВДА… ты позволишь мне повидаться с тобой… разрешишь?
Она опять заговорила, тише, чем прежде, он едва слышал ее, но она ответила:
— Да, Биббз… милый.
Слова звучали не из трубки… такие робкие и тихие, почти не слышные, словно сотканные из воздуха — словно бывшие воздухом.
Медленно и осторожно он повернулся — и глаза засверкали от счастья. Дверь в кабинет Шеридана была открыта.
На пороге стояла Мэри.