За жизнь женщина должна покинуть дом трижды: когда ее крестят, когда выдают замуж и когда хоронят.
Старая рана никогда не затягивается.
Через забор перепрыгивают там, где он ниже.
Дураков не поливают: они растут сами.
Говорить не думая — то же, что стрелять не целясь.
Мала гадюка да ядовита.
Надежда — обруч, не дающий сердцу лопнуть.
Полную чашу следует нести с осторожностью.
Хуже всего скупой относится к самому себе.
Каждая лошадь думает, что ее поклажа самая тяжелая.
Добрая слава лучше красивого лица.
Случай — игрок в кости.
Ленивой овце и своя шерсть в тягость.
Терпение произрастает не на каждом дереве.
Сорной траве мороз не страшен.
Из кислого винограда сладкого вина не получится.
Чем выше здание, тем ниже фундамент.
Тощая свобода лучше жирного рабства.
Где гремят барабаны, там молчат законы.
ДЖОНАТАН СВИФТ
1667–1745
В подборку афоризмов Свифта вошли изречения из «Битвы книг» (1697), аллегорической сатиры на литературные споры, из памфлета «Письма суконщика» (1726), из «Путешествий Гулливера» (1726), из «Дневника для Стеллы» (опубликовано посмертно в 1766, 1768 гг.), из сатиры на церковь «Сказка бочки» (1696), из «Вежливого разговора» (1738), диалогов, пародирующих светские нравы, из политического памфлета «Поведение союзников» (1711), а также из писем (Письмо юному священнику, Письмо в назидание юному поэту и др.). Кроме того, в антологию включены собственно афоризмы писателя: «Рассуждения на темы серьезные и праздные», писавшиеся с 1706 года и опубликованные в 1711, в 1727 гг. и после смерти Свифта, «Мысли о религии» (дата написания неизвестна), а также шуточные обеты молодого Свифта «Когда я состарюсь» (1699).
Сатира — это такое зеркало, в котором видны все лица, кроме своего собственного.
Люблю добропорядочных, высокочтимых знакомых; люблю быть худшим в компании.
Обещания даются только за тем, чтобы их нарушать.
Нужное слово в нужном месте — вот наиболее точное определение стиля.
Я всегда ненавидел все нации, профессии и сообщества… я принципиально ненавижу, на дух не переношу животное, которое зовется человеком, хотя питаю самые теплые чувства к Джону, Питеру, Томасу и т. д.
Мы так привязаны друг к другу только потому, что страдаем от одних и тех же болезней.
Если бы на небесах богатство почиталось ценностью, его бы не давали таким негодяям.
Давно известно, что те, кому отводят вторые места, имеют неоспоримое право на первое.
Есть только один способ появления книги (как, кстати, и их авторов) на свет божий — и десятки тысяч способов этот мир навсегда покинуть.
Настоящую сатиру никто не принимает на свой счет.
Законы как паутина, в которой запутывается мелкая мошка, а не шмели и осы.
В мире нет ничего более постоянного, чем непостоянство.
Самую большую и самую искреннюю часть наших молитв составляют жалобы.
Очень немногие, в сущности, живут сегодняшним днем; большинство же — завтрашним.
Что может быть смехотворнее, чем зрелище катящегося по улицам катафалка?
Всякое правительство, действующее без согласия тех, кем оно правит, — вот исчерпывающая формула рабства!
Партия — это безумие многих ради выгоды единиц.
Слепец — не тот, кто не видит, а тот, кто не хочет видеть.
Менее всего мудрец одинок тогда, когда находится в одиночестве.
С умом — как с бритвой: острый, он ранит других; притупившись — самого себя.
Из свиного уха шелкового кошелька не сошьешь.
Многие по глупости принимают шум лондонской кофейни за глас народный.
Всякий, кто способен вырастить два колоска пшеницы на том месте, где раньше рос только один… заслуживает высшей похвалы человечества, для своей страны он делает гораздо больше, чем все политики вместе взятые.
Мы религиозны ровно настолько, чтобы уметь друг друга ненавидеть.
Вся прошлая история с ее раздорами, войнами, переговорами кажется нам настолько незначительной, что нас поражает, как это людей могли волновать столь преходящие проблемы; современная история ничем не отличается от прошлой, однако ее проблемы отнюдь не представляются нам незначительными.