“Об этом не знают ни естественные философы, ни все латинские авторы, вместе взятые. Поскольку большинство ученых не знают этой науки, они не знают и того, что от нее зависит и имеет отношение и к неодушевленным предметам, и к растениям, и к животным, и к людям; не зная предшествующего, они неизбежно не будут знать и о последующем”.
Хотя на монаха Бэкона смотрели со страхом и подозрением, т. к. он изучал “Черную магию”, слово “черный” вовсе не означает “плохой” или “злой”. Здесь наблюдается игра слов, основанная на двух арабских корнях ФХМ и ФХМ. Слова, образованные от этих корней, произносятся как “фехам” и “фахам”, что означает соответственно “черный” и “мудрый”. Такое же иносказание заключено в гербе основателя ордена тамплиеров Гюго де Пейна (“из язычников”), родившегося в 1070 году [3], где чернеют три сарацинские головы, будто бы отсеченные на поле боя, но в действительности указывающие на истоки мудрости.
Мусульманским суфиям удалось оградить себя от обвинений в ереси благодаря усилиям Аль-Газали (1058 - 1111), известного в Европе под именем Альгазель и признанного высшим авторитетом мусульманского мира в вопросах теории. Аль-Газали примирил религиозные мифы Корана с рационалистической философией, заслужив тем самым титул “Опора Ислама”. Несмотря на это, суфии часто становились жертвами погромов в менее культурных районах и были вынуждены применять секретные пароли, особые рукопожатия и другие средства самозащиты. На Западе ни один христианский суфий, даже обладавший большим авторитетом в церковных кругах, не смог бы защитить своих друзей перед церковным советом, и тем не менее, суфийская мысль продолжала оставаться тайной силой, развивающейся параллельно с ортодоксальным христианством. Отсюда и восхищение, смешанное с подозрением, с которым относились к монаху Роджеру Бэкону, благословенному Раймунду Луллию (ждавшему канонизации в течение 700 лет) и другим суфиям, которым приписывали обладание странными способностями и знание незнакомых учений. На суфийские труды Газали ссылались Авероэс и Абу Бакр (“Абубацер”), пользовавшиеся огромным авторитетом в христианских университетах.
“Суфии - это древнее духовное масонское братство…” В действительности же сами масоны первоначально были членами суфийских обществ. В Англии такие общества появились в царствование короля Ательстана (924 - 939), а затем под видом профессиональных гильдий они возникли и в Шотландии, что, несомненно, является результатом деятельности Тамплиеров. [4] Реформация братства, осуществленная в начале XVIII в. в Лондоне группой протестантских ученых мужей, принявших мусульманские термины за древнееврейские, привела к тому, что многие ранние традиции оказались оттесненными на второй план. Переводчик “1001 ночи” Ричард Бартон, который был и масоном и суфием, первым указал на близкую связь жду этими двумя обществами, но он не был продвинут настолько, чтобы осознать, что масоны когда-то начинали как суфийская группа. Сейид Идрис Шах указывает на то, что это была метафора, подразумевающая собой “восстановление” или перестройку разрушенного состояния духовного человека, и что три рабочих инструмента, ставленные в современных масонских ложах, символизируют собой три молитвенные позы. “Буизз” или “Боаз” и “Соломон, сын Давидов”, которые почитаются масонами как строители храма царя Соломона в Иерусалиме, не были, как считают, израильтянами и подданными царя Соломона или финикийцами. Это суфийские архитекторы Абд аль-Малика, построившие Купол Скалы на развалинах ама Соломона, и их последователи. Их настоящими именами были бан Абд-аль-Файз (Изз) и его “великий внук” Маруф, сын (ученик) Давида Таи, суфийское имя которого было Соломон, так как он был сын Давида”. Архитектурные пропорции, избранные для храма, как для Каабы в Мекке, соответствовали цифровым эквивалентам определенных арабских корней, передающих священные послания; при этом каждая часть здания соотносилась с любой другой в строго опрелеленной пропорции.