— Вы не достигли вашей цели, — насмешливо отвечал посланник Мустафы-паши, довольный своей хитростью, — чего же вам надо от меня? Моя особа не может быть полезной для вас. Вы можете меня обыскать с головы до ног и все-таки не найдете депеши.
Сади не ответил ни слова и заставил Халиля идти вперед.
Все отправились в Беглербег, куда султан возвратился уже несколько часов тому назад и прошел прямо в гарем.
Придя во дворец, Сади и Зора-бей попросили, чтобы их впустили, и были сейчас же отведены к караульному офицеру, который принял их очень любезно.
— Мне приказано сейчас же доложить о вашем приезде дежурному камергеру, — сказал он. — Прошу вас подождать несколько минут!
Он ввел Сади и Зору-бея, не спускавших глаз с Халиля, в дежурную комнату, а сам отправился доложить об их приходе.
Когда дежурный офицер ушел, Зора-бей снова обратился к Халилю, требуя, чтобы тот отдал депешу, на что последний только засмеялся. Тогда Зора-бей приказал обыскать его.
В это время вернулся дежурный офицер и передал приказание султана, чтобы Зора-бей и Сади вместе с пленником сейчас же шли к нему.
Обыск Халиля-бея не дал никаких результатов. Депеша не нашлась.
Тогда Сади и Зора-бей повели его с собой в приемную.
Султан Абдул-Азис вышел почти сейчас же, так как торопился узнать результат.
— Кого вы привели? — спросил он.
— Халиля-бея, доверенного посланника Мустафы-паши, ваше величество, — отвечал Зора-бей. — Сади-баши схватил его после сильного сопротивления с его стороны, точно так же, как и сопровождавшего его солдата.
— Где депеша?
Злая улыбка пробежала по лицу Халиля-бея, затем он вдруг бросился на колени перед султаном.
— Я прошу ваше величество милостиво выслушать меня, — вскричал он, — этот офицер напал на меня, ранил и привел сюда, я даже не знаю причины этой вопиющей несправедливости.
— Кто ты?
— Халиль-бей, ваше величество.
— В какой должности ты состоишь?
— Я адъютант Мустафы-паши.
— Ты должен был отвезти этой ночью тайную депешу в Терапию?
— Ваше величество может спросить у этих офицеров, нашли ли у меня какую-нибудь депешу? — отвечал Халиль-бей. — Меня не только ранили и арестовали, но в высшей степени унизили, приказав меня обыскать.
— И ничего не нашли? — вскричал султан, обращаясь к Зоре-бею и Сади.
— К сожалению, нет, ваше величество.
— Как же это могло случиться? — сказал султан, начиная сердиться, так как бесполезный арест Халиля не давал возможности открыть измену Мустафы-паши. — Адъютант визиря имеет полное право жаловаться, мне нужна была депеша, а не пленник.
Положение Зоры-бея и Сади стало очень скверным! Их торжество обратилось в поражение, которым Халиль-бей не преминул воспользоваться.
— Я надеюсь, — сказал он, — что ваше величество свершит правосудие за понесенные мной сегодня оскорбления и накажет виновных, напавших на меня без всякого повода, ранивших и унизивших меня.
— Действительно, это неслыханное насилие! — вскричал султан, раздраженный неудачей.
В эту самую минуту в комнату вошел дежурный флигель-адъютант.
Халиль-бей уже готов был выйти победителем, когда султан обратился к вошедшему адъютанту.
— Что такое? — спросил он.
— Гассан-баши говорит, что имеет передать вашему величеству важное известие.
Сади и Зора-бей обменялись радостными взглядами — Гассан пришел! Очень может быть, что он принес доказательство виновности Халиля-бея!
— Кто этот Гассан-баши? — спросил султан.
— Третий из нас, ваше величество! — ответил Зора-бей.
— Он принес какую-то важную бумагу, — продолжал адъютант, — про которую говорит, что она имеет связь с поручением обоих офицеров.
Халиль-бей молча прислушивался, не вставая с колен, как трусливая лиса, застигнутая врасплох опасностью.
— Пусть войдет! — приказал султан дежурному адъютанту.
Глубочайшее молчание царило в ярко освещенном зале в ожидании появления Гассана.
Гассан вошел, он держал в руках депешу.
— Что за бумага у тебя в руках? — спросил султан.
— Позвольте передать вашему величеству депешу визиря Мустафы-паши, — отвечал Гассан, — я отнял ее у солдата по дороге в Терапию.
Опустившись на колени, он передал бумагу султану, который, против обыкновения, принял ее собственноручно, развернул и стал читать.
Сади и Зора-бей вопросительно поглядели на Гассана, который сделал им знак рукой.
Лицо султана прояснилось.
— Мое предчувствие оправдалось, — прошептал он едва слышно, — этот Мустафа-паша изменник и предатель!
Затем он обратился к Халилю-бею, все еще стоявшему на коленях.
— Ты виновен! — сказал он. — Неужели ты будешь продолжать отрицать, что ты был отправлен с этой депешей?
Халиль задрожал, но не в силах был ничего ответить.
— В этой депеше ты назван доверенным лицом изменника паши, — продолжал султан, — и будешь наказан по заслугам. Наденьте на изменника цепи и отправьте его в Стамбул, я примерно накажу его! Ни слова! Прочь с глаз моих!
Несколько адъютантов бросились на Халиля-бея, побледневшего от страха, и вывели его из комнаты, откуда он несколько минут назад чуть было не вышел победителем.
Султан еще раз поглядел на бумагу, затем сложил ее и положил на стол около себя.
Тут только он заметил, что три молодых офицера все еще были в комнате.
— Вы исполнили мое приказание, — сказал он, — просите у меня за это, чего хотите!
— Мы желаем выйти из капиджи-баши, — сказал Г ассан.
— Как, все трое?
— Да, наше главное желание состоит в том, чтобы быть переведенными в другой полк, — подтвердил Сади.
— Я не спрашиваю вас о причине этого желания, хотя служить в капиджи считается за честь, — сказал султан, — но я исполню ваше желание, как обещал! Как тебя зовут? — обратился он к Гассану.
— Гассан-баши, ваше величество!
— Гассан-бей назначается адъютантом к моему сыну Юссуфу-Изеддину! — сказал тогда султан.
— Благодарю вас, ваше величество! — вскричал с восхищением молодой человек.
— Зора-бей и Сади-бей, — продолжал султан, — назначаются в корпус башибузуков. Без благодарности! Самым лучшим образом офицер может доказать благодарность, служа верой и правдой своему султану! Я надеюсь видеть в вас таких слуг.
Султан сделал знак рукой, и трое товарищей вышли.
— Кажется, я пришел как раз вовремя, — сказал Гассан, когда они вышли из дворца на берег, где у Сади была лодка, а у двух других — лошади.
— Как удалось тебе захватить депешу? — спросил Зора.
Гассан рассказал все происшедшее.
Затем Сади сел в лодку и отправился обратно в Константинополь, тогда как двое других поехали туда верхом.
На следующее утро к Мустафе-паше явился посланный из дворца с бумагой, в которой было сказано, что за измену правительству он заслужил смерть, но что султан приговаривает вместо него к смерти Халиля-бея, а его же, Мустафу, приговаривает к изгнанию, вследствие чего ему предписывается в тот же день сдать все дела его преемнику Муци-паше и в течение трех дней выехать из Стамбула навсегда. Местом его пребывания назначается главный город острова Родоса, который он не должен оставлять под страхом смертной казни.
Итак, Халиль-бей был приговорен к смертной казни.
По повелению султана прежде всего у него были отняты все титулы и ордена, и казнь была назначена на следующий вечер.
Мужество и самоуверенность оставили Халиля в ту самую минуту, как его хитрость была так неожиданно раскрыта. Насмешка мгновенно сбежала с его лица и сменилась ужасом и отчаянием.
Как всегда бывает с людьми такого характера, как у Халиля, страх смерти заменил в нем заносчивость. Узнав смертный приговор, он был совершенно уничтожен и почти без сознания лежал в углу своей мрачной темницы.
Он знал, что для пего нет спасения, так как ему придется искупить не только свою вину, но и вину паши.