Султан Юсуф благодарил Аллаха за дарованную победу, но не радовался ей, ведь численность его войск, стоявших на левом фланге и своей доблестью спасших положение, превышала численность всего христианского войска. Он понимал, что остановить христианское нашествие будет куда труднее.
Между тем, на побережье Палестины стали прибывать все новые и новые отряды крестоносцев, больше всего — франков и англичан, воодушевленных своими священниками и не ставших дожидаться, пока в поход тронутся их нерасторопные монархи. И их первой целью, разумеется, оставалась Акра.
В один из последних дней весны следующего года султан Юсуф узнал, что германские войска, переправившись через Босфор, вторглись в Румский султанат и недалеко от его столицы разбили сельджукское войско, после чего султан сельджуков был вынужден снабдить крестоносцев провиантом. Целый день повелитель правоверных провел в мрачных размышлениях, а ночью стал диктовать своему катибу аль-Исфахани послания ко всем правителям Востока, в том числе и к могущественным Альмохадам Магриба и Кордовы. «Неверные, как бесчисленная саранча, двинулись со всех своих земель на священные земли Пророка, дабы предать их ужасному опустошению, — обращался он к ним. — Неужели те, кому Всемогущий Аллах вверил земную власть, не смогут объединить свои силы и не превратят весь дар-аль-Ислам в одну неприступную крепость?»
И что же ответили султану славные правители дар-аль-Ислама? Они ответили, что раз он раньше прекрасно справлялся без них, не прося о помощи, то и теперь справится, если на то будет воля Аллаха. Сам халиф Багдада аль-Назир прислал султану подачку в двадцать тысяч динаров и полдюжины метательных машин, заметив в своем письме, что остальные деньги на содержание войска султан наверняка сможет получить у императора ромеев, раз уж он полагается на союз с такими христианами, которые не любят других христиан.
«Проклятый Шавар! Вот кому ты подсунул в везири свою голову, полную отравленных мыслей!» — горько усмехнулся султан Юсуф.
Эти ответные послания прилетали к нему, подобно черным воронам, сулившим одни беды. Однако в начале лета произошло событие, узнав о котором султан, вздохнул с великим облегчением и долго возносил благодарственные молитвы, снова искренне надеясь, что Всемогущий Аллах остается на его стороне.
Все ближе подступая со своим войском к границам Палестины, германский император Фридрих достиг небольшой реки, называвшейся Салеф. При переходе через нее конь монарха поскользнулся. Фридрих упал с седла, ударился головой об камни и лишился чувств, а быстрая горная река понесла его прочь. Императора выловили из потока уже бездыханным. Великое войско было ошеломлено, потеряв своего предводителя, еще недавно наводившего страх на многие королевства Запада. Германцы были не только потрясены и огорчены, но и восприняли смерть императора как дурное знамение. Большая часть войска повернула назад, и только самые неистовые воины, жаждавшие снискать славу на Святой Земле, продолжили свой путь.
Весть о гибели Фридриха достигла султана, когда он находился вблизи Акры, которую уже несколько месяцев тщетно осаждали крестоносцы.
Это была, пожалуй, самая необыкновенная из всех когда-либо случавшихся осад, ибо сами осаждавшие по сути дела были осажденными с того часа, когда с востока к Акре подошло и расположилось неподалеку станом войско султана Юсуфа. Надо сказать, что франки успели соорудить мощные укрепления, таким образом создав вокруг Акры свою крепость, имевшую вид подковы. Осада Акры франками, а их собственного стана — воинами Ислама длилась почти два года! Все это время с моря к христианам прибывали новые подкрепления, а султан Юсуф в основном только дожидался подкреплений из Египта и от правителей, пообещавших прислать войска, и с трудом держал в узде мосульские части, которых Зенгид Имад ад-Дин все норовил увести домой. Сама крепость казалась султану неприступной, и он старался не тратить лишние силы.