Как только он распрямился, султан неприметным жестом велел телохранителям отступить за занавеси и бросил взгляд на человека, оставшегося в комнате. То был катиб аль-Исфахани.
— Ты говоришь по-арабски или по-турецки? — спросил катиб рыцаря.
— Чей город, того и язык, — ответил на арабском наречии рыцарь.
Султан приподнял бровь.
— Ты английский воин? — задал новый вопрос катиб.
— Был им, когда держал в руках меч.
— Твой отец знатен и богат?
— Достаточно для моей страны.
— Он знает о твоем пленении?
— Возможно. Мое имя было в списке, который патриарх отправлял в Англию.
— Значит, отец мог выкупить тебя?
— У меня нет права осуждать отца.
— Следовательно, у тебя есть старший брат, которому перешло все наследство, согласно вашему закону.
— Возможно, если отца уже нет на этом свете.
— Мог ли тебя выкупить старший брат?
— Мне не доступны его мысли.
Султан шевельнул рукой в складках одежды, и катиб отступил на полшага.
— У тебя есть причины не любить своего отца и своего старшего брата? — сам султан спросил рыцаря.
Голос его был хрипловат и казался простуженным.
— Я их люблю, как призывает меня к тому мой Господь Иисус Христос, и в ту меру, какой обладаю. Но жизнь такова: если лишний приплод у собаки не топят, кутята должны радоваться тому, что остались в живых.
Плотно сжатые губы султана шевельнулись, он подумал немного, а потом взглянул на своего катиба.
— Теперь скажи, что ты думаешь о своем малике Ричарде? — велел катиб.
— Он — самый великий воин из тех, какие мне известны, — ответил пленник.
— А что ты знаешь о султане, да пребудет с ним вечно милость Аллаха? — понизив голос, вопросил катиб и перевел взгляд на своего повелителя.
Пленник задержался с ответом всего на пару мгновений, которые заняла его мысль: «Лучше умереть с честью, чем с ложью».
— Он — самый благородный правитель из всех, какие мне известны.
Рыцарь Джон Фитц-Рауф не солгал: он сказал, как думал, имея достаточно доказательств своей правоты.
Султан вздохнул и снова неприметным жестом отстранил катиба.
— Что тебе известно, кафир, о моем договоре с маликом Ричардом? — спросил он пленника.
— Что это самый разумный из всех известных мирных договоров. Он заключен на три года, три месяца и три дня и открывает безопасную дорогу к Гробу Господню для всех христианских паломников.
— Значит, в темницу проникли известия и том, что малик Ричард поспешил возвратиться на родину?
— Да, султан, — подтвердил рыцарь. — До нас дошли слухи, что его младший брат Джон решил с помощью баронов захватить престол в отсутствие законного короля.
— Значит, ты стал бы воевать на стороне старшего брата, малика Ричарда, если бы у тебя был выбор?
— Я уже сказал, что Ричард — законный король Англии. Он и только он.
— Тебе не по душе его брат Джон?
— От своего отца, короля Генриха[31], Ричард Лев перенял силу, доблесть и, возможно, немного безрассудства. Джон слаб духом, но ему остались в наследство вся хитрость Старого Гарри, его коварство. Упрямство они поделили с Ричардом поровну.
— Значит, бывают в Англии случаи, когда наследство делится поровну между сыновьями, — усмехнулся султан.
Он вытянул из складок одежды правую руку и подержал ее над жаровней. Крупный голубой камень засверкал в его перстне.
— Что тебе известно о путешествии малика Ричарда на родину? — был новый вопрос султана.
Холодок дурного предчувствия пробежал по хребту рыцаря.
— Надеюсь, оно завершилось благополучно… или завершится.
Султан сверкнул глазами, глянув на своего катиба.
— Тогда приготовься услышать известие, которое известно еще немногим, — тихо, но твердо проговорил аль-Исфахани. — И ты — один из избранных… Малику Ричарду удалось благополучно преодолеть только часть пути, казалось бы самую опасную. Он преодолел море, хотя оно было весьма бурным, и малик Ричард потерял большую часть своих кораблей и воинов. Он высадился на берег, но до своей страны уже не добрался. Его следы затерялись на ваших, христианских землях. Малик Ричард пропал.
Под ногами рыцаря Джона Фитц-Рауфа разверзлась твердь.
— Что за чертовщина! — выругался он на родном языке. — Как пропал?!
Катиб криво улыбнулся и осторожно посмотрел на своего повелителя.
31
Генрих II Плантагенет (Генрих Анжуйский) (1133–1189, правил с 1154) — английский король, первый из династии Плантагенетов. Имел также обширные владения во Франции, будучи изначально графом Анжу (и формально — вассалом Французской короны), а также — супругом Алиеноры (Элеоноры) Аквитанской, разведенной жены французского короля Людовика VII.