– Начальник твой ещё не возвращался?
– Пока нет.
– Сообщи мне, когда вернётся. У меня к нему разговор.
– Хорошо.
Голдфинч вернулся в свой кабинет и продолжил заниматься текущими делами. Полчаса спустя ему позвонила помощница Дхурта и сказала, что её начальник на месте. Махантам тут же отправился проведать его.
Карнал на всякий случай собирался сказать, что менеджера не поймал и не знает, что с ним. Однако когда он увидел Дхурта, то решил вообще ничего про менеджера не говорить. На всякий случай.
– Ты как? Выглядишь неважно.
– Да… есть немного, – растерянно пробормотал Дхурт. – Слушай…
Дипти-карнал с секунду колебался, а потом наложил на кабинет защиту от прослушивания.
– Тебя можно попросить об одной услуге? Не рассказывать никому о вот этом нашем разговоре?
– Да, конечно, – уверенно ответил Махантам. И ответил почти честно – никому из своих коллег-контрразведчиков он не станет разбалтывать то, что ему сообщил по секрету другой коллега-контрразведчик. Если это не слишком серьёзное преступление, конечно. Но про серьёзное преступление ни один преступник болтать с ним по собственной инициативе точно не станет. Что до сливания информации в разведку Республики Рас – тут Голдфинч будет действовать по своему усмотрению, невзирая на любые данные обещания. Двойной агент обязан быть бесчестным.
– В общем, такое дело… – Дхурт тяжело вздохнул. – Я сегодня, похоже, попал под чистку.
Чисткой называли заклинание забвения. Оно стирало память тому, на кого применялось. Если накладывающий это заклинание маг торопился или специально не контролировал выпускаемую энергию, чистка уничтожала все воспоминания, полученные жертвой после последнего пробуждения ото сна. Магический сон в расчёт не брался – только естественный. Контролируя применение заклинания, можно было стереть меньший объём – например, последнюю минуту или час. Однако стереть из памяти события, после которых жертва успела поспать, чистка не могла.
– Это печально, – с сочувствием сказал Махантам. – Что-нибудь с утра помнишь?
– По нулям. Первое воспоминание за сегодня – я поднимаюсь из кустов на соседней с нашим центром улице. Вернулся на работу. Охрана не удивилась – значит, я сегодня на рабочем месте успел побывать – вчера я точно никого не предупреждал, что меня с утра не будет. Даже подумал к админам пойти наши камеры посмотреть, но тогда я сразу спалюсь. Не хочу, чтобы все об этом знали – попал под чистку, как последний салага…
– Да, это всегда очень неприятно, – согласился Голдфинч. – Я и сам под неё попадал, но давно. Ты не ранен? Никаких проклятий на себе не обнаружил?
– Нет, в этом плане всё в порядке.
– Хорошо. А у тебя вчера какие планы на сегодняшний рабочий день были? Собирался кого-нибудь посетить? Поговорить по душам, допросить? Установить наблюдение, может?
– Да нет, – Дхурт пожал плечами. – У меня куча бумажной работы накопилась, её и собирался разгрести.
– Ну, ты в любом случае зачем-то покинул центр, это очевидно, – заключил Махантам. – От камер толку мало, мотивы твои на них не записаны.
Если Дхурт каким-то образом выяснил бы, что сегодня уходил на совместное дело с Голдфинчем – всё-таки решив, например, запросить просмотр камер наблюдения в своём кабинете – то Махантам сослался бы на то, что об этом не помнит и ему, видимо, тоже стирали память, только в меньшем объёме.
– Ага. В общем, сегодня что-нибудь значимое происходило? О чём я точно должен знать?
– Вроде нет. Ни планёрок, ни внеплановых собраний или экстренных объявлений. Вообще день какой-то ленивый, и протёк как-то быстрее обычного.
– Ясно. Ну, хорошо, раз ничего важного не пропустил. Часть бумажной работы я, кстати, сделать успел – хоть это радует.
– Ага, стоит во всём искать хорошее, – Голдфинч добродушно усмехнулся.
– А ты, кстати, по какому поводу ко мне зашёл? – поинтересовался Дхурт. – Просто о моём самочувствии справиться?