Слух для стихов, для живописи - зрение,
Но сможем ли мы четко объяснить
Родов искусства разные задачи
Спецификой канала передачи?
Надеюсь, да. Поговорим сначала
О пропускной способности канала.
Проделайте простой эксперимент.
Глаза откройте на один момент,
И попытайтесь, вновь закрыв глаза,
Увиденное вслух пересказать.
Рассказ займет минут не меньше двух,
Подробный - может даже полчаса,
Ведь медленней гораздо речь и слух
При передаче данных, чем глаза.
Вот таково (если не лезть в подробности)
Понятие о пропускной способности.
Согласны здесь и опыт и наука:
Она у зренья больше, чем у слуха.
- Зачем еще одно определение?
- Я попрошу вас обратить внимание,
Что часто происходит опознание
По ходу передачи сообщения.
Напротив, чтоб свершился акт познания,
К нам полностью должно дойти послание.
(Пока нет лишних данных - нету цели
И средств для перестройки всей модели)
Чтоб не рассеялось у публики внимание,
Должна быть быстрой передача содержания.
Раз ультразвук не испустить из глотки
То сообщенье быть должно коротким!
Но рифма и размер - другое дело.
Здесь можем насладиться мы всецело,
Иметь в рассрочку удовлетворение
По ходу передачи сообщения.
(Коль сможем предсказать уже заранее
Частично сообщенья содержание)
Вот живопись устроена иначе,
Ведь там в познанье - главный интерес:
Гораздо выше скорость передачи,
И нет нужды затягивать процесс.
Важна в любой картине композиция,
Ее легко воспринимаем все мы.
А, чтоб представить общий план поэмы,
Еще придется долго повозиться.
С поэтом можем мы "поговорить",
Когда нам по душе звучанье лиры,
Художник же способен заложить
В свои картины "видение мира".
Художник сам эффектом поражен:
У нас, как результат мероприятия,
Меняется сам способ восприятия
Теперь мы видим мир, как видит он!
Вот ключ вам к современному искусству.
Не в формах суть - оно сменило цель:
Не потакать возвышенному чувству,
А повлиять на самую модель
Того, как человек воспринимает
Модель меняется иль вовсе погибает!
Но как-то все же без модели неудобно...
На этом остановимся подробно.
8
Двадцатый век. Он весь прошел под знаком
Особой одержимости. Маньяком
Он кажется зловещим и упорным
В стремленье к разрушенью всякой формы.
Писать натуру стало неприлично
Художник должен "видеть" необычно,
Абстракция заполонила глаз.
Искусство современное абсурдно,
Но если это стеб, карикатура,
То как оно воздействует на нас?
Иль власть его над нами иллюзорна?
Быть может, старый вкус непогрешим,
И просто мы позволили позорно
Себе навешать на уши лапши?
Поверили в гнилые манифесты
(Чьи авторы всем хорошо известны),
И если их претензии нелепы,
Кто нас, слепых, ведет - те сами слепы!
- Но я хотел бы выступить в защиту.
Ее начну я с истины забытой
Тому назад лет сто уже почти.
О ней и вспоминать - то неприлично,
Но довода другого не найти:
Первична форма, а бесформенность вторична!
- Вот так защита! Лучше уж нападки.
- Здесь вовсе нету никакой загадки
А только лишь простое указание
На нам знакомый механизм познания:
Известен восприятия секрет
Там видеть форму, где ее и нет.
И в современной нам психиатрии
Есть даже тесты хитрые такие
Похожа клякса то ли на цветы,
То ли на женщину, то ли на домик в поле:
Скажи врачу, что в кляксе видишь ты,
А он тебе ответит, чем ты болен
Шизофрения или паранойя...
Нам интересен здесь такой момент,
Что видит каждый новый пациент
Все в той же кляксе что-нибудь другое.
Здесь каждый видит что-нибудь свое
В случайной форме нету содержания,
Но мы интерпретируем ее,
Тем самым совершая акт познания.
И это не составит нам труда
Мы в жизни поступаем так всегда.
Для нас все тени, облака и волны
Имеют узнаваемые формы,
Хотя они лишь случая игра
А в них самих играет детвора.
Излюбленным занятьем было в детстве
Разглядывать с друзьями облака.
Вон то - верблюд, а это, по соседству
Ну вот, с рогами! - голова быка.
Свободен выбор только лишь в начале:
Нам свойственно держаться за модель,
Раз в облаке портфель мы увидали,
То дальше будем видеть лишь портфель.
Хотя б, к примеру, контуры Европы
Географ в нем скорее угадал
Мы связываем новый матерьял,
Используя при этом личный опыт.
Да что там игры - это ерунда!
Наш глаз интерпретирует всегда.
А истинная цель интерпретации
Иметь как можно меньше информации.
(Вот кляксу посадил. Как это кстати
Пора и нам провериться, читатель
Возможно, мы давно сошли с ума
От напряженных умственных занятий!)
9
Когда мы смотрим на картину Гойи,
Увидеть трудно что-либо другое,
Кроме того, что изображено.
Другое дело - мастера абстракции
Они открыты для интерпретации.
Порою с кляксой схоже полотно,
Но не случайны контуры и краски
Художник предлагает нам подсказки,
Предоставляет щедро кирпичи,
Чтобы постройку формы облегчить.
Вдруг - резко возрастает энтропия
Модель готова. Кайф и эйфория.
Но быть не должен путь к успеху гладким
Не интересны легкие загадки.
Здесь к пониманью нужно прорываться