— Иногда можно, от вида оннурвера зависит. Но это не тот случай — мне проследить связь оннурвера с жертвой не удалось.
— Так пока мы не найдем тенгилюра, мы никак не сможем помочь девочке? — огорчилась Броса.
— Помочь — нет. Но есть вероятность, что связь оборвется сама. Хотя если это не произойдет в новолуние, когда связь с другими измерениями слабее всего, то вряд ли произойдет вообще, — ответила Урслин и мрачно добавила: — Но это еще не самое страшное. Есть вероятность, что здесь находится только тело девочки, а ее, для простоты назовем — душа, находится не в нашем измерении.
— Что?! — пораженно выдохнула Броса, а Альви и Хундсньяль просто потрясенно уставились на Урслин.
— Да, такое практически полное отсутствие жизненной энергии и это самое мерцание могут означать, что душа Сеусы сейчас не здесь.
— Но зачем кому-то делать подобное с ребенком? — раздался от двери вопрос Кина, успевшего расслышать последнюю фразу Урслин.
— Ну, например, затем, чтобы воскресить умершего, — ответил Мьюр, вошедший вслед за Кином в целительскую.
Глава 7
Опознание формально неизвестной жертвы прошло без неожиданностей: Дагна Ревюрлинн и Тагнус Гьёрдбьёрг уверенно заявили, что это действительно их дочь Сеуса Ревюрлинн.
Устроившись в сестринской, которую для них любезно освободил Хундсньяль, сыщики приступили к опросу. Конечно, самого страшного не случилось — Сеуса была жива, но отсутствие четкого диагноза и внятных прогнозов целителей не могли не тревожить родителей. И хотя Хундсньяль заверил их, что прямо сейчас будет устроен консилиум лучших специалистов, Дагна и Тагнус явно были слишком обеспокоены, чтобы давать четкие показания. Но откладывать первичный опрос было нельзя, слишком важной для следствия могла оказаться любая сообщенная родителями информация.
Когда они рассаживались в сестринской, Мьюр устроился немного сбоку, чтобы не маячить у супругов Гьёрдбёрг-Ревюрлинн перед глазами, и предоставил вести опрос Кину. Разумеется, если формально следовать руководствам по тактике ведения следствия, родителей надо было опрашивать порознь, но даже Лейдинлехт никогда не следовал предписаниям настолько буквально, если это могло повредить делу, а уж Мьюр тем более не стал. Он и в стороне-то уселся, чтобы опрашиваемые не косились постоянно на его суровое лицо, не очень хорошо способствующее созданию расслабляющей атмосферы. Конечно, во многих случаях приводить в трепет одним своим видом было даже удобно, но точно не в этот раз.
Как это часто бывает, первой на контакт пошла женщина. Поначалу запинаясь и сбиваясь, Дагна, умело направляемая вопросами Кина, начала рассказ о том, что же произошло.
— Когда вы видели Сеусу в последний раз? — участливо поинтересовался Кин.
— Вчера вечером, когда она ложилась спать. Мы, как обычно, вместе зашли в ее комнату, чтобы пожелать спокойной ночи, поцеловали ее перед сном и вышли.
— В котором часу это было?
— Около половины одиннадцатого. Немного поздновато, — Дагна смущенно улыбнулась, — но после рождения Бюгги мы уже не могли уделять Сеусе столько же внимания, сколько раньше, поэтому стали это компенсировать мелкими поблажками: разрешили ложиться на полчаса позже и позже возвращаться из гостей или с прогулки. Ненамного, вы не подумайте, но Сеуса так чувствует себя более взрослой, и это помогает ей…
— Смириться с тем, что она больше не единственное ваше сокровище, — закончил фразу Кин.
— Да, — закивала Дагна, — это действительно помогает. Вы не подумайте, Сеуса любит братика и часто соглашается с ним поиграть или просто присмотреть за ним, да и по хозяйству помогает охотно, ведь она уже большая. Вот мы и стараемся поддерживать в ней это ощущение собственной взрослости.
— Разумно, — вполне искренне поддержал такую педагогическую практику Кин и уточнил: — Получается, утром вы с Сеусой не виделись?
— Да, — подтвердила Дагна. — Мы все ужасно проспали, даже Бюгги, обычно просыпающийся не позже половины восьмого, сегодня почему-то проснулся почти на час позже. Он-то нас и разбудил. Я-то ладно, я в отпуске по уходу за ребенком, Бюгги ведь еще и года нет, а Тагнус в итоге опоздал на работу.
— Да, — с тяжелым вздохом включился в беседу Тагнус, — хорошо, что у нас опоздания до пятнадцати минут не учитываются как нарушение трудовой дисциплины, просто уходишь чуть позже в этот день, и всё. Но превышать этот лимит я не хотел — потом замучаешься объяснительные писать, да и премию могут снизить. Так что я впопыхах собрался, хорошо, что бритва у меня с магической насадкой, а то бы точно порезался и спешно отбыл на работу. To, что утром я не видел Сеусу, я осознал уже когда на работу приехал, да и то не сразу. Но я подумал, что к тому моменту, как мы проснулись, она просто уже успела уйти в школу, она очень не любит опаздывать. Вся в меня!