Хильгу это известие удивило ничуть не меньше, чем шефа Вейндрурссона, поскольку, в отличие от него, благодаря нескольким совместным расследованиям, Хундграхта она знала неплохо и была совершенно уверена, что в профессиональном отношении Мьюр интересуется исключительно преступлениями, совершенными с помощью магии. Поэтому, выйдя с совещания, она сразу же направилась к своей двоюродной племяннице Аусте Рюдеркун* [фамилии красных панд-оборотней начинаются на «Рюдер»], работавшей в УПФ медиумом-криминалистом, чтобы попросить посмотреть, что вообще происходит.
Поскольку для погружения в медиумические трансы Аусте было необходимо уединение, кабинет у нее был хоть и маленький, но отдельный. И в этом кабинете, помимо его хозяйки, обнаружился и Кин, пользовавшийся каждой свободной минутой, чтобы лишний раз повидаться с женой* [женщины-оборотни, вступая в брак с людьми или оборотнями других видов, фамилии не меняют].
— И зачем вас Вейндрурссон собирал? — вскинул рыжую голову Хундракур, отрывая влюбленный взгляд от Аусты.
— Дорогой шеф поведал нам, кого пришлют мне на замену, — ответила Хильга, усаживаясь.
— И кого? — нетерпеливо подпрыгнул Кин.
— Мьюркура Хундграхта.
— Сумрачного волкодава? У нас что, собираются создавать отдел по расследованию преступлений, совершенных с помощью магии? — удивился Кин.
— Нет, — покачала головой Хильга. — Насколько я понимаю, Хундграхт решил сменить специализацию, вот только в МОП не смогли или не захотели назвать нашему шефу причину.
— Ты поэтому пришла? — проявила прозорливость Ауста.
Хильга кивнула, и Кин недоуменно протянул:
— Никогда не замечал за тобой праздного любопытства.
— Да брось, — усмехнулась Хильга, — нелюбопытных следователей не бывает.
— Хочешь сказать, что и Лейдинлехт тоже любопытный? — рассмеялся Кин.
— Конечно. Он просто выясняет то, что его интересует, потихоньку, не привлекая внимания, — уверенно кивнула Хильга.
— Так что именно ты хочешь, чтобы я посмотрела? — вернулась к первоначальной теме Ауста.
— Причину, по которой Хундграхт решил сменить специализацию, — ответила Хильга.
— И переехать в Фокунни? — дополнил Кин.
— Ну, почему он выбрал Фокунни, я, пожалуй, знаю: у него здесь есть небольшой домик, унаследованный от бабушки, где-то в Западном районе, — пояснила Хильга. — А вот с чего вдруг Сумрачный волкодав решил забросить свои горячо любимые связанные с магией преступления, мне действительно совершенно не понятно.
— Ты ведь с ним знакома? — уточнила Ауста.
— Да.
— Значит, я буду настраиваться на него через тебя. Сейчас пересяду поближе и возьму тебя за руку.
— Мне уйти? — спросил Кин.
— Необязательно, — пожала плечами Ауста. — Просто пересядь на мое место, чтобы я могла сесть рядом с Хильгой, и не мешай. Только табличку повесь сначала и дверь закрой.
Кин взял протянутую женой ярко-красную картонную табличку с надписью: «Не беспокоить! Медиум в трансе», повесил ее на ручку двери снаружи, закрыл дверь и, усевшись на место Аусты, замер, стараясь даже дышать пореже. К тому, что его единственная* [пара оборотня, к которой он испытывает особую привязанность, чаще всего бывает у псов и волков- оборотней, но оборотни могут любить и тех, кто не является их единственными, вступать с ними в брак и иметь детей] — медиум, Кин так до конца и не привык, и, становясь свидетелем Ауистиных трансов, каждый раз почему-то ужасно волновался.