— Это ты – моя любимая Никольская, — продолжила Алиса, шутливо толкнув меня в бок.
— Даже после экзамена по истории? — ухмыльнулась я.
— Считаешь меня настолько меркантильной? — выдохнула она почти изумлённо, со всей присущей ей артистичностью. Для пущего эффекта приложила руку к груди, даже помолчала немного. И лишь после, хитро прищурившись, поинтересовалась: — Но ты же поможешь, да?
Я не сдержала смех, и к нему почти сразу присоединился Август. А далее и сама Алиса отпустила образ обиженной дамы и залилась негромким, но ещё более заразным хихиканьем.
Голос у подруги был красив. Девушка посещала музыкальную школу, где и оттачивала свои навыки пения. Неохотно выступала на местных концертах и мурлыкала любимые мелодии себе под нос, однако на том всё заканчивалось. Понятие «скромность» вовсе не сочеталось с её личностью, но именно этот талант Алиса почему-то предпочитала утаивать. Я не подозревала о нём несколько лет, пока в один из памятных дней она не поддержала незатейливое бренчание на гитаре Августа столь же несложной песней. С тех пор мальчишка дал ей очередное прозвище – Канарейка. Мы просили её спеть нам вновь и вновь, а подруга изредка соглашалась. Сам Август прекрасно играл на струнах и делал это с большой охотой. Я любила слушать их обоих. Когда сливалась музыка с голосом в уютные вечера, мне начинало казаться, что прекраснее мгновений попросту не существует.
Мои умения были прозаичнее, а таланты заключались в их отсутствии. Возможно, вся проблема состояла в том, что я слишком рано бросала какие-либо начинания, однако по большей части меня преследовало смутное ощущение, что всё безнадёжно валится из рук. Танцы мнились странными и непривычными, ноги в это время – деревянными. Рисование, даже эмоционально-бессмысленное, замирало из-за пустоты в мыслях, а о пении, фотографии, писательстве мне даже вспоминать сейчас не хотелось. Потому я нередко нудилась, переключаясь то с одного состояния на другое. Не могла найти себе занятие. Неплохо давались мне только игры. Любые: настольные, карточные, обычные компьютерные, словесные, логичные, онлайновые. К ним подход находился быстро. А знакомые уже зареклись пытаться у меня выиграть.
Когда вдруг повисшее между нами молчание затянулось, я достала из рюкзачка пакет с орешками и поочерёдно предложила друзьям. Они немного отвлеклись от историй и череды сообщений в социальных сетях, а следом зазвучал негромких хруст. Август тем временем казался больше погружённым в собственные мысли, нежели в интернет. Он целую неделю грезил этой поездкой. Расхваливал затею, продумывал, нетипично для себя, почти каждый шаг. Даже сейчас в его взгляде проскальзывало что-то радостно-мечтательное. Не скрою, преддверие грядущего дня расползалось и во мне приятными искорками азарта.
Потянувшись к телефону, что как раз принялся вяло звенеть от новых уведомлений, я вдруг заметила женщину, чинно расположившуюся напротив нас в тени раскидистого дуба. Она не попадалась мне на глаза ранее, словно появилась лишь мгновение назад, однако сложно было что-либо утверждать с настолько плохой внимательностью. В ней не виднелось ничего примечательного, и всё же я не могла отвести взгляд. В сознании возник смутный привкус узнавания. Какие-то далёкие и малопонятные чувства, будто встречалась девушка мне не впервые. Но я не знала её. Не помнила ни бледного лика с аккуратно очерченными скулами, ни светлых глаз, ни иссиня-чёрных волос, ни златых браслетов с выгравированными фигурками животных. Её одежда – лёгкая блуза с едва закатанными рукавами и длинная тёмная юбка – тоже не откликались в мыслях. И всё же внутри меня вились странные ощущения. Почти… тёплые.
Незнакомка уловила мой интерес и в ответ только мягко улыбнулась. Я моментально перевела взгляд на шнуровку собственных кед; щёк коснулся неприятный жар, а разум посетило осознание того, что моё любопытство перетекло в форму неприличия. Когда я вновь осмелилась посмотреть в ту сторону, лавочка у древа оказалась пуста. Подобно призраку, дама исчезла. В памяти остался только ускользающий размытый её образ.
— Эй, мечтательница, — перед глазами щёлкнули пальцы Августа, — в каком мире Вы сейчас?