Вдали вздымалась к небесам чёрная колонна дыма.
Вставала я осторожно, с навязчивой мыслью, что от неверного движения всё внезапно разрушится да снова ухнет в пустоту. Однако реальность оставалась нерушимой. Даже равнодушной. Деревья сонно покачивались и скрипели в тёплом ветру, перекликались меж ветвей птицы. Почва под ногами мягко пружинила и потрескивала расколотыми кедами хворостинами. Меня одолевало чувство неправильности происходящего, но звуки, запахи, виды да ощущения просто не могли быть обманом. И шероховатая кора под ладонью – вовсе не сон.
Тревоги спутывались. Всякая возникающая внутри реакция мгновенно обрывалась за чертой непонимания. События не укладывались в голове. Несколько мгновений назад меня окружал полумрак грота, а в следующие секунды он истаял в пульсации сияний. После явилась незнакомка. Чёрные нити, трансформация, искажённая реальность, что уходила к смоляному океану полыхающим колодцем… Вдруг – лесная чаща. Я боялась задаваться вопросом о том, что произошло, поскольку пришлось бы выбрать сторону монеты: логические объяснения одно ужаснее другого или вера, что каждый миг был правдой. Не прельщал ни реверс, ни аверс – осталась я балансировать на ребре.
Успокоиться получилось после нескольких судорожных вздохов, и то лишь когда язык ощутил привкус крови на искусанных губах, а ладони запекли полумесяцы от ногтей. Впрочем, это состояние тоже плохо вписывалось в понятие нормы. Проглотив приступ паники, я ощутила себя ещё более потерянной, чем изначально.
Некоторое время взгляд попусту скользил по округе в поисках ответов: по росчеркам паутины, по изгибам земли, по непролазным колючим зарослям. Дорожек тут никогда и не существовало. Мох не притаптывали людские шаги, ветки не ломали небрежные движения. Даже бусины ягод, щедро рассыпанные на пальцах кустарников, выглядели нетронутыми. Во все стороны тянулся одинаковый лесной простор.
Мысли эти являлись как-то механически. Точно так, подавляя эмоции, я оценила своё состояние да заглянула в рюкзачок, с некоторым недовольством отметив, что большая часть вещей осталась в отеле. Помимо ненужного хлама в виде гигиенической помады и вороха листовок, в моём распоряжении имелась бутылка с водой, печенье, тот самый шоколадный батончик из кафе, деньги, наушники, зарядное устройство и смартфон. Среди всего этого перекатывались и другие полезные мелочи, однако сильнее прочего сейчас интересовал последний.
На экране ещё отображались пришедшие ранее сообщения, но ни интернета, ни связи не было вовсе. Заряд батареи оказался полон, и я поспешила выключить большинство лишних функций, после чего сунула телефон обратно в рюкзак – садился он быстро. В голове начал формироваться план: добраться до ближайшего города или дороги, где получится дозвониться до родных и воспользоваться картой. Тогда все эти странности закончатся. Или наконец прервётся дурной сон.
Чернённые дымчатые потоки стали моим ориентиром. Бездумно бредя и временами поглядывая на небеса, я чувствовала себя глупым мотыльком, привлечённым в темени светом. Невдомёк, опалятся ли крылья: огонь мог как вздыматься над строениями, так и пожирать лес. Размышлять об этом не хотелось. Как и прокручивать произошедшее, как и задаваться вопросами, как и заниматься поиском ответов, однако я всё равно это делала. Пульсирующие в гроте жилы неизменно вспыхивали в воспоминаниях. Нити. Падение. Незнакомка.
«Однажды ты поймёшь», — её слова жгли сознание загадкой, разгадать которую было жизненно необходимо и вместе с тем невозможно.
Пожалуй, я сошла с ума. Погрязла в беспамятстве или подверглась воздействию неких препаратов, после – похищена да оставлена посреди леса. Со всеми вещами, в прежнем состоянии и вдали от бывшего местоположения. Обычная девчонка, которая ничем не отличалась от других. Теория разрушалась стремительнее, чем возводилась: это в одно время и радовало, и тревожило. Ведь если случившееся не обосновывалось логически, тогда как?
Приятная прохлада леса накладывалась на мягкую весеннюю теплынь – не осталось и следа той бури, что выкручивала облака чудовищными спиралями. Небо походило на голубой шёлк, лишь в одном месте испачканный чернилами да усыпанный кусочками ваты. Солнце едва ли доползло до полудня. Его полыхающий диск то и дело терялся за сетчатым пологом, периодически вспыхивая у кромки листьев слепящим светом. И если ранее чащу наполняли только птичьи трели, приукрашенные шорохами, то ныне их взрезало моё присутствие: громкий треск, шуршание листвы, шипение, ругань.