С рёвом крылатая тварь оттолкнулась от земли. Увидев на грани зрения её очертания, я в последний миг упала навзничь, пропуская над головой тушу чудовища. Оно кратко взвизгнуло и, не встретив на пути цели, по инерции пронеслось далее, пока не угодило в расколотую осину. Монстр гневно зацарапал когтями ствол, разбрасывая труху, кору и листья, но выбраться не сумел. Дерево, натужно заскрипев, удержалось.
Поднимаясь, я ощутила каждую царапину на содранных руках и сбитых коленях, а все мышцы вдруг налились металлической тяжестью. Шаги сопровождали вспышки боли. Тело трясло. Подрагивающими пальцами утерев лицо и тем самым пуще размазав всю грязь, я поковыляла прочь. Искала для бега силы, а до того усердно спутывала следы. Пока зверь ошалело вертел головой, визжал да извивался, однако в любой момент мог снова броситься в погоню.
Лес редел, что осложняло попытки спрятаться и радовало скорым окончанием дикой местности. Потоки угольного дыма осыпали почву обрывками пепла и прокатывались над ней горячим дыханием. Теперь я видела пламя. Его объятия раскалывали хребет почернелого особняка, зубы – крошили остовы, балки, крышу и стены, оставляя после только пыль. Здание высилось на холме, а его вершина едва виднелась за кронами. Но позади неё, будто некто проложил незримую черту, предел чащи резко обрывался. А там, скорее всего, располагался скрытый за возвышенностью город. Во всяком случае, я на это надеялась.
Таяли силы, следом исчезал весь мир. Расползшаяся перед глазами пелена всё больше мутнела и расшатывала округу. Шорох, вой, отдаляющийся стрекот – звуки стихали за ударами в груди и тяжёлым дыханием. Конечности зажало в тиски. Меня тянуло вниз, к земле. Непреодолимое желание остановиться, распластаться на ковре из мха и травы занимало все мысли, и, если бы не яркие воспоминания о монстре, его когтях, клюве с зазубриной, я бы охотно тому покорилась. Приходилось идти.
Сквозь заволоки тумана в собственном разуме проступили последние ряды деревьев и несколько шагов спустя за слепящими солнечными потоками показались холмы, вода, сверкающей лентой вьющаяся вдалеке, пыльная дорога и… город. Вырвавшийся из уст хриплый смешок не перетёк в нервный хохот только из-за страха и стиснутой грудной клетки. Разве могло безумие стать ещё безумнее? Разве могла я настолько сойти с ума?
Никаких высоток и давненько простаивающих кранов, никаких шоссе и приземистых сельских домов, никаких автомобилей, никаких сирен. За лесом раскинулась крепость, настолько большая, что часть её таяла меж холмов, а опоясывающая одну сторону река виднелась и за каменными стенами сизыми стежками. Меж неровных колец теснились невысокие постройки; далее, в глубине серо-багровых крыш взрезали воздух тёмные и золотые башни, величественные, но расплывающиеся на расстоянии силуэты дворца и других зданий.
«Реконструкция? Муляж? Галлюцинации?» — стремительно защёлкавшие идеи вдруг прервал знакомый вопль. В груди развернулись плети страха, и я, уже не задумываясь об увиденном, устремилась к городу-наваждению.
Почва круто уходила вниз, неравномерно вздыбливаясь по пути да оканчиваясь яром, достаточно широким, чтобы уместить громаду построек и ещё полотна полей. Резкие склоны чередовались с непредсказуемыми выступами камней, травы скользили, земля осыпалась под ногами. Желанная цель приближалась слишком медленно, чудовище – быстро. Сверкая крыльями да ломя подвернувшуюся растительность, оно озлобленно стрекотало, рвалось вперёд большими скачками. Тонкий его хвост высекал воздух там и тут.
Не уследив за дорогой, я споткнулась и кубарем покатилась вниз. Тело в полной мере ощутило каждый попавшийся походя бугор, прежде чем с резким ударом замерло там, в глубине оврага. В последний момент мне удалось выставить перед собой руки, но всё равно голову приложило о землю до темноты перед глазами. В черепе загудело – крик монстра не шёл ни в какое сравнение с болезненным звоном внутри него. Кожа горела от царапин, ныли кости.
Попытка встать или хоть поползти в сторону городских врат вытянула остатки сил. Я глухо закашлялась. Пляшущие перед взором искры ярко вспыхнули, после чего округу затянул беспросветный мрак. Сознание погрязло в той тьме, и она поволокла в пучину всё без остатка: шум, вой, крики, звон металла. Меня.