Беспокойство оказалось напрасным. Ворота Абрама не удостоились даже косого взгляда. Когда разбойники дружно ушли, оставив на мостовой с десяток тел, Гийом скомандовал солдатам выйти и прибраться.
За это время Тарди и компания в поте лица перетащили все золото. Вообще все. Последнюю партию тащили уже во время погрузки. Доктора-венецианца и Абрама посадили в кладовку в доме Абрама, и последнюю партию отнесли уже под конец загрузки вместе с заложниками сам Тарди и Лис. Остальных евреев посадили в две кладовки под засов в доме Моисея. Французы в течение ночи попытались устроить еще один бунт, и их зарезали. Дети хотели отказаться работать, но Ангелочек поклялся, что не будет убивать их родителей, и они продолжили. Птичка, Терцо и сам Тарди уехали с грузом. Остались Лис и Ангелочек.
Лис тяжко вздохнул, закрыл ворота за уехавшим золотом и накинул засов. Сейчас уже должен бы подойти тот второй доктор с балахоном, маской, уксусом и прочей ерундой. Тюкнуть его по голове, поджечь дом и бежать. Наверное, он задержался как раз из-за этой резни с Кокки и его учениками.
Мальваузен не пришел ни через полчаса, ни через час после того, как получил приказ. Впрочем, грабителям было чем заняться. Они медленно и печально готовили дом к поджогу. Из-за того, что расчеты Тарди с трудом выдержали соприкосновение с реальностью, сколько-нибудь отдохнуть ночью не получилось. С другой стороны, прошлый день был весь посвящен отдыху, так что с ног все-таки не валились.
Как мы знаем, да и грабители тоже знали, Мальваузена отправили в аптеку как раз перед воскресной службой. Воскресная служба – это такое замечательное мероприятие, которое каждое божье воскресенье посещают все добрые католики. И даже некоторые злые. Аптекари в этом плане ничуть не отличаются от своих покупателей. Конечно, можно кому-то остаться в лавке на случай, если вдруг прибегут страждущие, но они не прибегут. Кто мог ходить, тот пошел в церковь. Важно успеть открыть аптеку до того, как прихожане двинутся по домам, заходя по пути в лавки.
Карты города у Мальваузена не было. Поэтому к дворцу дожа он добрался далеко не кратчайшим путем и разминулся с учеником аптекаря на считанные минуты. Сам аптекарь с женой и детьми ушел в церковь заранее, не торопясь и прогулочным шагом.
Где находится другая аптека, подсказали прохожие. Тот аптекарь посещал церковь, где месса заканчивается раньше. Но у него нашелся только уксус и ношеный балахон по цене двух новых.
За маской и всем остальным Мальваузен пришел в третью. Ему открыл запыхавшийся ученик, который сначала долго копался в подсобке, а потом нарочито долго высчитывал сдачу, видя, что клиент торопится. За такие хитрости надо было дать ему в морду, но за спиной уже выстроилась очередь из местных, и драка сулила еще большую задержку.
- Подавись ты своей сдачей! – сказал Мальваузен и поспешил обратно.
К этому времени служба в Сан-Джованни-ди-Пре уже закончилась, и на складах возобновилась работа. Воскресенье это для сухопутного народа выходной, и то не для всех. А когда корабль придет в порт, ведомо только Богу. И если Бог милостиво разрешил кораблю прийти в воскресенье, то портовая инфраструктура не будет откладывать работу на понедельник. В понедельник и так работы хватает.
Чтобы не путаться под ногами у людей и лошадей, Мальваузен зашел к Гийому, надел балахон, маску, перебрал лекарства, перекрестился и двинулся через улицу с самыми серьезными намерениями.
- Это что такое? – раздался строгий голос.
С восточной стороны к дому подходили Андре и Луи де Ментон. Они спокойно просидели мессу в соборе и быстрым шагом прошли обратно. Рыцари даже пешком двигаются намного быстрее, чем простолюдины, потому что рыцарям все уступают дорогу.
- Я готов, - ответил Мальваузен.
- Только сейчас? – саркастически спросил рыцарь, - У тебя улиток в роду не было? Луи, он в Марселе тоже был такой копушей?
- Вроде нет, - пожал плечами Луи.
- Давай, работай, - закончил рыцарь.
- Тук-тук-тук!
Порох уже рассыпан, масло разлито, Абрам и доктор высажены на мешки у ворот. Даже пот со лбов вытерт. Ангелочек как раз собирался зарезать заложников и зажечь прямо сейчас, но Лис решил, что лишние полчаса им пригодятся, чтобы перейти к Моисею, закончить с заложниками там и покинуть квартал до того, как поднимется тревога.
Дверь открылась. Как и утром, слева, прижавшись к косяку стоит Абрам. Справа в той же позе Бонакорси.