Дальневосточное бюро Коминтерна, таким образом, включало в себя Шанхайское Бюро Тихоокеанского секретариата профсоюзов (само по себе являвшееся частью Профинтерна), представителя КИМа, а также военную секцию. Представитель МОПР, как представляется, не принадлежал к Дальневосточному Бюро».[7]
О Герхардте Эйслере, которого мы еще на раз встретим на страницах этой книги, надо бы поговорить особо.
Родился он в 1897 году, в Австрии, выходец из интеллигентной семьи, брат известной троцкистки Рут Фишер. Член компартии Австрии с 1918 года, был редактором журнала «Kommunismus». В 1921 году переехал в германию, в 1923-м — вступил в КПГ, где принадлежал к левой оппозиции, а в 1924-25 гг. был сторонником группы центра. С 1927 г. — кандидат в члены Политбюро КПГ. В 1928 г. был противником «ультралевого курса», одним из ведущих «примиренцев» с правым крылом партии. В связи с этим был отстранен от работы в КПГ. В 1929-31 гг. — эмиссар Коминтерна в Китае.
В 1931 году над Дальневосточным Бюро нависла опасность. Один за другим были арестованы «директор по внутренним связям» ЦК Компартии Китая и руководитель секретной службы компартии, причем последний, будучи арестованным, перешел на сторону гоминьдана. Большая часть аппарата Бюро после этих провалов отправилась в Москву. В Шанхае остались Рыльский, Стюарт и Нуленс, который не мог передать свою работу никому другому.
1 июня 1931 года в Сингапуре был арестован курьер Коминтерна Жозеф Дюкруа. При нем обнаружили листок бумаги с адресом, с помощью которого шанхайская полиция довольно быстро вышла на Хилари Нуленса. Его сначала взяли под наблюдение, а 15 июня вместе с женой арестовали. При обыске в одной из его квартир нашли много документов шанхайского отделения Тихоокеанского Секретариата профсоюзов и Дальневосточного бюро Коминтерна.
Нуленс свято следовал правилу: «Говори что хочешь, но не признавайся, что ты работаешь на СССР». Сначала он называл себя бельгийцем, утверждая, что он и его жена должны быть переданы под юрисдикцию Бельгии, которая пользовалась в Китае правом экстерриториальности. Министерство иностранных дел Бельгии отказалось подтвердить их подданство, и дело было, все-таки, передано китайскому суду по международным поселениям. Тогда Нуленс объявил себя швейцарцем по фамилии Бере — но Швейцария его также не признала за своего. Китайский суд — это было очень плохо, в Китае с коммунистами не церемонились, но ничего сделать было нельзя.
Почти с самого начала в дело вступила «международная общественность». В августе французские профсоюзы начали громкую кампанию в защиту «ни в чем не повинного секретаря профсоюза». Кампанию поддержал печатный орган Коминтерна «Инпрекор», руководил ею известный немецкий пропагандист-коммунист Вилли Мюнценберг. В ответ китайская печать опубликовала некоторые из захваченных документов. Но кампания протеста все ширилась, распространяясь по всему миру. Осенью 1931 года имя заключенных опять изменилось. Начиная с сентября 1931-го в письмах протеста все чаще звучит фамилия Руг. Что любопытно — эти письма опередили в изменении «легенды» самого арестованного. Нуленс стал называть себя швейцарским гражданином Полем Ругом только в ноябре, после того, как получил в тюрьме по этому поводу инструкции из Москвы (по некоторым данным, эти инструкции ему переправила вдова Сунь Ят-сена). К кампании в защиту Нуленс-Ругов, развернутой по всему миру, примкнули такие известные люди, как Альберт Эйнштейн, Клара Цеткин, Анри Барбюс, Теодор Драйзер, Максим Горький.