Разумеется, он не стал просить лобзика. Он лишь воспользовался идеей малого — выпилить агента. Лейтенант позвонил в музей науки и техники городка и попросил одолжить лазер.
На этот раз он добился успеха. Через полчаса агент, выпиленный из стены лазерным лучом, уже сидел на земле и отряхивался от кирпичной пыли. Встать на ноги он не мог, потому что спереди у него остался немалый кусок кирпичной стены, который побоялись отрезать, чтобы не нанести ущерб агенту. Итак, теперь он мог передвигаться только на четвереньках.
— Что вы со мной сделаете? — первое, что спросил Z-003, когда немного стих хохот любопытных наблюдателей.
— Завтра же отправим домой, — сказал лейтенант, потому что знал: теперь от суперагента вреда не будет.
— Только не это, умоляю вас! — аж завопил агент, как только представил, что ему теперь будет от шефа.
Яким Яковлевич улыбнулся и бросил:
— Ну, если вам так не хочется возвращаться, мы подумаем. А сейчас — за мной, на вокзал!
И лейтенант Евдокименко широко зашагал по тротуару, а вслед за ним — агент, и так ловко, словно всю жизнь до этого не ходил, а ползал по земле…
Далее Христофор, родители которого все еще не вернулись, вспомнил, как они втроем с Васькой и Семеном намучились, таща бесчувственного Рубильника в отделение милиции.
— Это что за чучело? — удивился начальник райотдела, когда ребята затащили вора в приемную и, тяжело отдуваясь, положили на пол.
— Один из тех, кто обокрал магазин! — выступил вперед Семен и рассказал начальнику все, что знал.
В самом конце рассказа Рубильник наконец раскрыл глаза, увидел над собой фигуру в милицейской форме и воскликнул:
— Прошу учесть: я пришел сдаваться добровольно!
— Я видел! — улыбнулся начальник и сел составлять протокол.
Рубильник быстро назвал своего сообщника, а ребята объяснили, где его искать.
— Ну и богатыри! — похвалил их начальник, и они все вместе поехали на милицейской машине за Бегемотом.
С ним тоже пришлось повозиться. Ребята и начальник райотдела даже вчетвером не смогли отодвинуть ствол. Пришлось тросом привязывать его к машине и тянуть. И как только ствол отодвинулся, открывая вход в пещеру, как оттуда, прямо в объятия начальнику, выпал Бегемот. Почувствовав стальные объятия власти, Бегемот закрыл глаза и перед его воображением пронеслась длинная-длинная дорога, но уже не на юг, к морю и пальмам, а совсем в противоположном направлении…
Христофор вздохнул и повернулся на другой бок.
А в это время Яким Яковлевич звонил с вокзала полковнику Семенову — докладывал о завершении дела.
— Докладывает лейтенант Евдокименко! — отрапортовал он в трубку, когда та ответила голосом полковника.
— Не знаю такого! — неожиданно сказала трубка.
— Как это?! — опешил лейтенант.
— А вот так! Я знаю старшего лейтенанта Евдокименко, а лейтенанта, простите, — нет!
Яким Яковлевич не сразу понял, что Викентий Викторович таким образом поздравлял его с повышением в звании за удачно проведенную операцию, — и уши его покраснели от удовольствия.
— Простите, — очнулся он наконец, — докладывает старший лейтенант Евдокименко!
— Ну вот, другое дело! — весело сказала трубка и добавила: — Между прочим, Яким Яковлевич, позвольте вопросик: как вы относитесь к спичечным этикеткам?
Услышав традиционный неожиданный вопрос Викентия Викторовича, старший лейтенант Евдокименко сразу понял, что его уже ждет новая, еще более интересная и опасная операция, и счастливо выкрикнул в трубку:
— Спичечные этикетки? И я всю жизнь мечтал о них!
— Вот и замечательно, — обрадовалась трубка. — Приезжайте скорее, они уже ждут вас…
За пятнадцать минут от перрона городка отошел столичный экспресс, в котором навстречу своему будущему помчались старший лейтенант Евдокименко и суперагент, теперь уже — бывший…
И только красные огни последнего вагона скрылись за поворотом, как дверь в комнату Христофора приоткрылась и на пороге появились родители, которые уже все-все знали.
— Не спишь? — виновато вздохнул папа.
— Не спится, — и себе вздохнул Христофор, потому что все-таки ему очень и очень жаль было потерянного, видимо, навсегда, суперклея, а с ним и мечты о всемирной славе.
— Ты не сердись на нас, — мама присела к нему на кровать. — Мы с папой решили отдать тебе сарай под лабораторию.
— Я помогу оборудовать ее как следует, — пообещал папа.