– Полегче со шваброй, уважаемая, – произнес Костя очень вежливо, но реакция тети Веры была странной.
– Чего приперлись сюда?! – напустилась она на Макса Громова с неожиданной ненавистью. – Интересно стало, нужно полюбоваться?
По лицам студентов пронеслись улыбки, настолько тетя Вера выглядела сейчас нелепо и смешно в своем застиранном халате, с жирным слоем крема на лице и с бигуди на мокрой голове.
– Суперобстановочка, – проигнорировав Елесину, Макс с понимающей улыбкой обратился к Тае: – Следующий шаг за тобой. Жду понимания…
– Что, какой шаг? – растерялась Тая, которая в этот момент лихорадочно вспоминала подходящие шуточки на подобные позорные случаи, когда надо было минусы превратить в плюсы.
Скандал прервался – Елесина ретировалась восвояси, дядя Шурик, возмущенно фыркая, бросился вниз по лестнице, а тетка ринулась в ванную, откуда донеслись рыдания и шум воды.
Весь последующий час Тае пришлось торчать у двери в ванную, уговаривая тетку успокоиться.
– Что за жизнь у меня, будь она проклята! – доносилось из-за двери. – Как же меня все достало, что за жизнь… Касса эта проклятая, покупатели эти, видеть больше не могу!.. И этот козел с его наскоками! Сколько раз смотрю, столько приличных мужчин пробивают ночью пельмени и квас – ну, холостяк же, вижу! И хоть бы один такой нормальный меня заметил…
Тая вздыхала, стучалась с налитой в рюмку валерьянкой, проявляла чудеса ораторского искусства, и только упоминание о своем грядущем поступлении в ИТМО на факультет физики заставило утихнуть бурю в ванной комнате.
– Тот мальчик, который тебя проводил, сын профессора?! – ахнула тетка, выглянув из ванной. – И тебя пригласили поступать на его кафедру?..
– Да, и вы с дядей Шуриком могли бы улаживать конфликты без драк со зрителями, – с упреком напомнила Тая.
Однако до тетки дошел совсем другой смысл сказанного: выражение ее лица вдруг сменилось с истеричного отчаяния на нехорошее вдохновение, а рука потянулась к карману, где лежал мобильник.
– Юлечка, не спишь?! – разнесся по квартире ее торжествующий голос. – Да я так, поинтересоваться, как твоя жизнь не слишком молодая. Ты же меня-то постарше, хотя я тебе об этом стараюсь не напоминать. Погодка у вас как в Москве? А-а… ну да, магнитные бури, да. И давление, и сырость. Как там твоя дочурка поживает, небось болтается без учебы? А у моей факультет физики ИТМО в кармане, сегодня сын профессора кафедры ее до самых дверей провожал…
О, ужас.
Тая, схватившись за голову, скрылась в своей комнате. Какой же глупой сейчас показалась и тетка, и вся обстановка в их тесной хрущевке. Особенно после разговоров с профессором Громовым. В его доме было такое ощущение удивительного уюта, как будто это оплот вечного спокойствия. А здесь и сейчас даже стены казались тонкими, будто из картона, а потолок – низко висящим над головой.
Жизнь Макса и ее, Тайкина, жизнь – как полные противоположности. В ее жизни – теткины безобразные скандалы, грязь в убогой квартире, неустроенность. До сегодняшнего дня она убеждала себя, что ей это нравится, бравировала даже этим в Инстаграме. Как же ей сейчас захотелось, чтобы ее отец вот так же сидел за огромным столом, окруженный восхищенными студентами, руководил кафедрой в престижном вузе, а вокруг него суетилась заботливая мама…
Что-то вроде зависти или чувства страшной собственной неполноценности заставило сжаться и тяжело вздохнуть.
Закрыв глаза, Тая представила себе, что соглашается пойти на кафедру Громова, что приходит так же к ним в гости, шутит за столом. И становится причастной ко всему этому, это становится ее будущим вместо чего-то аграрного с низкими проходными баллами по ЕГЭ, куда ей идти совсем не хотелось, разве что поддержать Ирку.
А эти сочувственно-насмешливые взгляды приятелей Макса, фраза, оброненная им: «Понимаю, суперобстановочка…» А каким презрительным взглядом смотрели они на черную плесень на их лестнице, как насмешливо отвечали тете Вере, которая вылезла в застиранном халате и принялась на них орать!
Но зачем она им всем, ведь она звезд с неба по физике не хватает, разве только тройки. Копаться в этом сейчас совершенно не хотелось. Плохой день закончился хорошо – вот что главное. Совершенно не важно, что никаких способностей к физике у нее нет, Макс Громов прекрасно об этом знает.
«А ведь дом-то у семьи Громова – тот с башней, который на Пяти Углах, – вспомнила Тая, уже лежа в кровати. – Только как я так быстро туда попала от набережной Невы? Мы ведь шли совсем недолго. Хотя чему я удивляюсь, такие несовпадения по времени бывают, все-таки у меня был стресс… Но как хорошо знать, что я зря себя пугала. Ничего страшного нет, ничего меня не преследует. Это просто па-рей-до-лия…»