Сердце сжимается от радости – как же сильно я его люблю! Подхватываю на руки, прижимаю к сердцу и несу в гостиную. Он что-то воркует, тянет меня за волосы, и я ощущаю то самое глупое счастье, которое охватывает любую мать, когда она держит на руках младенца.
— Таша, у меня есть к тебе серьезный разговор, — укладывая декоративные подушки на угловой диван, сообщает бабушка.
— Что случилось? — настораживаюсь я.
— Мама твоя звонила.
— Мама? Надо же…
Настроение мгновенно портится. Все, что связано с моей мамой, вызывает горечь.
— Сегодня вечером она улетает в другую страну. Два месяца назад познакомилась с австрийцем через сайт знакомств. Он приехал к ней в гости, они подружились, и теперь он зовет ее замуж.
— Я рада, что у нее все хорошо.
Пожимаю плечами с деланным равнодушием, но на самом деле мне хочется плакать. У меня уже двое родных детей, а она так ни разу и не позвонила.
— На самом деле не очень хорошо... Но она хочет встретиться с тобой сегодня. Сказала, будет ждать тебя в кондитерской, что напротив Черной Башни.
— Встретиться со мной? — захлопала глазами я. — Для чего? Снова проклинать меня и моих детей?
— Думаю, она хочет попрощаться. А может, извиниться. В общем, ты можешь ехать, можешь не ехать. Дело твое, детка. Через полчаса она будет ждать тебя в кондитерской.
Я занервничала. Как некстати все…
— Ладно… понянчишь Даниэля до моего возвращения?
— Конечно.
— Сегодня сильный снегопад, я не буду брать свою машину. Лучше вызову такси…
Я вручила бабушке малыша и быстро переоделась в теплое шерстяное платье. Подхватила заколкой волосы, нанесла легкий макияж – тушь и яркую помаду.
Накинула длинную шубку из голубой норки, подхватила сумочку и скоро сидела в прибывшем такси.
Я ехала на встречу с собственной мамой. Никто не причинил мне столько боли, сколько она.
Но почему-то именно с ней мне хотелось увидеться так сильно, что в горле стоял ком.
«Я не стану плакать. Ни за что не стану плакать», — убеждала себя.
…Вот и Черная Башня. Я расплатилась с таксистом, и скоро мои светлые сапожки на шпильках утопали в снегу.
Как давно я не была в центре города одна, без детей и мужа! Даже непривычно. Город сверкал новогодними гирляндами, зазывал в магазины вывесками распродаж, а я крепко сжимала свою любимую сумочку и упорно шагала в сторону кондитерской.
Толкнула стеклянную дверь и в углу заметила маму. За те несколько лет, что мы не виделись, она изменилась. Время берет свое, вот и мама стала выглядеть старше.
— Таша! — увидев меня, оживилась она. Махнула рукой, подзывая присесть рядом, и впервые за долгое время я увидела на губах матери добрую улыбку.
— Привет.
Я расстегнула шубу и села к ней за столик.
— Какая ты стала красивая, — внимательно посмотрев на меня, вздохнула она. — Наверное, сложно быть супругой такого серьезного человека, как Виктор Янковский?
— Сложно быть мамой своим детям, — с обидой в голосе пожала плечами я. — А быть супругой Виктора Янковского приятно.
Она отвела глаза.
— Я знаю, что у тебя родился мальчик.
— Надо же, ты даже знаешь…
И тут меня накрыло. Обида, подавляемая все эти годы, внезапно вырвалась на свободу.
— Неужели было так сложно хоть раз прийти ко мне в больницу? Я ведь ждала тебя!.. Все время ждала, что ты придешь и вместе со мной посмотришь сначала на новорожденную Тасю, потом на Даниэля! Но ты все не приходила. А я никак не могла понять – почему ты вычеркнула меня из своей жизни? За что? За то, что я полюбила Витю? Но ведь это не самое страшное преступление – любить мужчину!
— Знаешь, я приходила… — нервно начала размешивать сахар в чашке с капучино она. — В тот день, когда родился Даниэль. Но я не решилась попросить передать тебе записку. Мне казалось, пропасть между нами так широка, что ты просто не примешь меня обратно.
— Ты так часто делала мне больно, мама! Рубила с плеча, унижала, кричала… но я всегда ждала тебя обратно. Каждый свой день рождения, каждое рождество! Я все думала - вот, откроется дверь, и ты придешь к моим детям. Или позовешь меня в гости. Но после того, как ты отказалась поддержать меня в роддоме, где я лежала с Тасей, у меня внутри что-то сломалось…
— Я была пьяна, Таша! Я слишком много пила в то время и совсем не контролировала свое поведение!
— А сейчас? Что изменилось сейчас?
— Я…бросила пить полгода назад. У меня обнаружили не очень хорошую опухоль, и врач сказал, если я буду продолжать в том же духе, не протяну и двух лет. Сейчас, после сеанса химиотерапии опухоль уменьшилась. У меня появился шанс на выздоровление.
Она отодвинула чашку с капучино и накрыла мою руку своей.
— Прости меня, Таша. Если сможешь...
Глаза наполнились слезами, и я торопливо стерла нежеланные капли с щек.
— Произносить слова так легко... Только из сердца не вытравить горечь от того, что ты ни разу не пришла к моим детям.
— Если сможешь простить меня за то, что не приходила, мне станет немного легче. А если разрешишь вам звонить из Австрии и видеть их хотя бы по скайпу, я буду счастлива.
Я стерла с щек новые слезы и поспешно достала из сумочки сотовый телефон.
— Даниэль такой хорошенький… Вот он только родился… а здесь уже улыбается… А вот сейчас с Тасей и Мишей.
— Мишей? У тебя же была только Тася?
— Миша – сын Вити. Мы взяли его в семью после того, как умер Анатолий Янковский.
— У тебя трое детей, один из которых приемный?
— Да. Разве бабушка тебе не говорила?
— Нет… Господи, Таша, как ты управляешься с тремя детьми?
— Ну… привыкла уже. С ними, конечно, сложно бывает. Но я не жалуюсь.
— Супруга опального магната… — покачав головой, внезапно рассмеялась мама.
— Что-что?
— Я говорю, ты настоящая супруга опального магната… и детей всех воспитываешь - чужих, своих… надо же…
Скоро мы смеялись уже вдвоем. Не знаю, что смешного она сказала, и почему нас обеих рассмешила эта фраза: «Супруга опального магната». Наверное, нервное напряжение так сказалось, вот мы и смеялись до слез.
Потом я проводила ее до такси. Взмахнула рукой на прощание и еще несколько минут стояла на перекрестке, задумчиво глядя вслед растворившемуся в потоке машин такси. На сердце стало легко. Я чувствовала себя, как те снежинки, что не переставали сыпаться с серого неба. Казалось, еще немного, я раскину руки и полечу вместе с ними.
Подняла глаза и увидела Черную Башню. На фоне серого неба и снега она выглядела очень нарядно. Подумав еще пару минут, достала телефон и написала сообщение Виктору.
«Привет. Я виделась с мамой. Она улетает в Австрию. А сейчас я стою на перекрестке у Черной Башни и думаю, может, заглянуть к тебе в офис на чашечку горячего кофе?»
Скоро пришел ответ.
«Конечно, приходи. Вера сделает нам с тобой кофе. А еще, Таша, ты помнишь, какой сегодня день?»
«Двадцать седьмое декабря?»
«Да. Время платить за аренду магазина. Поднимайся наверх, после кофе тебя ждет коробка с заданием».
Я удивленно приподняла бровь, а потом улыбнулась. Эта игра для взрослых никогда не закончится… Впрочем, есть ли в отношениях между мужчиной и женщиной что-то более приятное, чем наслаждение близостью?
Засунув озябшие руки в карманы шубки, я бодро застучала каблучками сапожек в сторону перекрестка. В глубине души разгоралось любопытство. Что же приготовил Виктор на этот раз? Может, костюм снегурочки из магазина для взрослых? Интересно, такие костюмы имеются в ассортименте подобных магазинов?
Снежинки продолжали падать на мраморную плитку и на мою шубку. Воображение рисовало картины предстоящей игры с мужем, и я шла все быстрее. Мне не терпелось хоть ненадолго утонуть в голубых глазах и крепких объятиях Виктора.
Жизнь продолжалась.
Конец