— С днём рождения, Луиза.
— О, милая, не стоило...
Я улыбаюсь.
— Я очень хотела.
Она качает головой, и в глазах появляется влага. Аккуратно снимает бант, открывает коробочку. Когда она достаёт браслет и переворачивает его, у неё перехватывает дыхание, и она прижимает ладонь к губам. В дверях появляются Хадсон и Лоусон — заглядывают, услышав шум, с бутылками пива в руках.
Серые глаза Луизы встречаются с моими.
— Адди… я даже не знаю, что сказать...
Я пытаюсь что-то ответить, но слова застревают в горле. Хадсон подходит ближе, разглядывает браслет. Руби улыбается ему, потом смотрит на меня.
— Отличная работа, Ховард.
Я усмехаюсь.
— Спасибо, Хадди.
Глаза Луизы распахиваются, она смотрит то на него, то на меня.
— Её зовут Адди, Хадсон Эндрю Роулинс.
Он разворачивается, делая глоток пива, и, уходя, бросает через плечо.
— Я знаю, мам.
И эта его дерзкая улыбка... Руби и Луиза замирают с приоткрытыми ртами.
— Где тут наливают вино, а? — говорю я, надеясь, что они обе закроют рты и забудут про этот взгляд.
— Я тебя устрою, Аддс. Пошли, — говорит Руби, берёт меня под руку.
Она затаскивает меня в самую гущу кухни, к винному холодильнику, который, оказывается, набит под завязку. Открывает дверцу, достаёт бутылку игристого белого, открывает, хватает два бокала. Кажется, она в этой кухне ориентируется лучше, чем я. Но, по правде говоря, она тут целый день — всё организовывала. Рид появляется рядом с ней, как делает это уже неделю.
— Тебе ещё пива, Ридси?
— Нет, — отвечает Руби. — Адди, Лоусон хочет с тобой познакомиться.
— Конечно. Я как раз собиралась, честно. Просто хотела сначала поздравить твою маму.
Рид кидает взгляд туда, где уже собралась толпа вокруг Луизы. Она держит браслет — похоже, ей понравился.
— Я сейчас подойду, — говорю я ему.
Он хлопает по столешнице и скользит взглядом по спине Руби, пока та копается в шкафчике, выискивая… что — без понятия. Он разворачивается и уходит обратно к братьям. Мака и Гарри я пока так и не видела.
Любопытно.
Я отпиваю глоток вина — холодного, освежающего. Касаюсь ладонью руки Руби.
— Увидимся там, ладно?
— Я скоро выйду. Сейчас начнут выносить закуски.
Я прохожу к двери на патио. Хадсон стоит у гриля, переворачивает стейки. Рид повернулся к двору, болтает с гостями, которые только подъехали. На Хадсоне тёмно-синяя рубашка, рукава закатаны до локтей, как и у братьев. Волосы аккуратно уложены, лицо свежее, гладко выбритое. Боже, какой он красивый. Он поднимает взгляд и кладёт щипцы на край гриля.
— Лоусон, это доктор Ховард. Наш новый ветеринар.
Моя челюсть приоткрывается, и в ответ на его слова Лоусон расплывается в широченной улыбке.
— Лоус, это Адди, — добавляет Хадсон, и я едва не прыскаю от смеха.
Лоусон протягивает руку — сухо и формально. Всё ещё не уверена, это часть шутки или нет, но я всё же пожимаю его ладонь. Он тут же тянет меня в объятия.
— Привет, Адди.
Когда он отстраняется, я вся горю, а в глазах Хадсона столько нежности, что у меня перехватывает горло.
— Спасибо, что заставила этого ворчуна наконец улыбаться.
— Ворчуна? Гарри?
Лоусон заливается смехом, запрокидывая голову назад.
— Мне она нравится, Хадди. Оставь её себе.
Хадсон улыбается и подмигивает, а Лоусон хватает меня за руку и тащит знакомиться с остальными. Я оборачиваюсь — Хадсон смотрит нам вслед. За его спиной вспыхивает пламя от стейка, и он, чертыхнувшись, поворачивается обратно.
Меня захватывают в круг — семья, друзья, приветствия. Меня всем представляют как подругу Хадсона. Не как ветеринара. Не как временного члена сообщества. Не как «городскую», которая вскоре уедет обратно, откуда пришла.
Когда круг гостей заканчивается и мой желудок начинает напоминать о себе, Лоусон хватает поднос и уводит меня к скамейке. Мы сидим в тишине среди гомона, смеха, болтовни, пока солнце окончательно прячется за горизонтом. Хадсон ушёл с гриля — теперь он где-то в доме.
— А ты из какой части Нью-Йорка? — спрашивает Лоусон.
— С северной окраины, на самом деле.
— А я с Лонг-Айленда. Совсем другой мир.
— Это точно.
— Была там?
— Да, мой бывший начальник держит дом в Монтаук.
— Ага, пляжи.
— Ну, такое. Но, честно, мне кажется, ваши родители выбрали куда лучшее место.
— Тут действительно красиво.
— Скучаешь по этому? По горам, просторам, спокойствию?
— Это ты так тонко намекаешь, что я буду скучать по огням города, вечному смогу и бешеному ритму?