Вот и у двери уже. Они вошли. Дежурным было не до них — они бегали по рядам, разнося оранжевые бумажки. Еве было не по себе, она ощущала себя словно раздетой, прикрытой только злополучными бумажками, аж жгущими кожу. Шла, словно аршин проглотила, чтобы тайник со спины не скатился.
Вообще-то, за спину можно было не опасаться. Когда пришла пора девочке Еве носить бюстгальтер, она тайком от мамы укорачивала горизонтальную планку, чтобы туже затягиваться, чтобы не слишком уж росла грудь. Изобрела даже внутреннее такое ушитие — швы топорщились, будто забранные в невидимую щепоть. Потом, когда стала покупать сама, брала лифчики узкие-узкие, да и размер чашек не вполне соблюдала. И постепенно укоренилась привычка появляться на людях затянутой сверх меры, прямо-таки по-корсетному, по-старинному. В нормальном белье, поощряющем формы плоти к свободному размещению и радости комфорта, она чувствовала бы себя полуобнажённой. Подсунутые в чашки шпаргалки ещё больше напрягли эластичную ткань, так что застёжка прочно держала потайные листки, и бояться надо было другого — звука рвущейся бумаги при попытке вытащить. Но эта боязнь придёт к ней позже.
Сели. Ева тут же прижалась спиной к спинке скамейки. Только тут она вспомнила, что сзади по её маечке идут полупрозрачные полосы. Дома её убедили, что зад лифчика с застёжкой не просто может — обязан проглядывать или выступать. Иначе белья как будто нет, и парни это понимают по-своему, пристают, девчонки хихикают. Сейчас же там было нечто более криминальное. Благом безусловной непроглядываемости пользовались только папиросные ответники, которым с ними делились самые нежные, самые интимные девичьи места.
Ева глубоко вздохнула, взяла бутылку с водой и робко забулькала, пытаясь расслабиться.
Свободна! Выйдя из аудитории, Ева вздохнула так же глубоко, но на этот раз — радостно. И ещё раз, и ещё. Всё сошло с рук! Жить нечестно оказалось проще, чем представлялось. Никто не обращал на неё внимания, на затерявшуюся в череде зажатых девочек, стремящихся куда-то поступить. Вернее, поступить хоть куда-то. Внимание уделялось сумкам, мобильникам, бутылкам — но с этим у Евы всё было в порядке.
Вытащить бумажку со спины ей помог случай. Все три экзаменатора столпились вокруг абитуриентки в другом конце зала и минут пять топтались, не зная, что предпринять. Времени хватило, чтобы Ева, всё же с замиранием сердца, облегчила свою спинку.
Объектом, отвлёкшим от неё внимание, послужил небольшой, аккуратный, но тем не менее недозволенный рюкзачок за спиной девушки. Вещи такой вместимости полагалось складывать на столе у входа. Первый заметивший хотел сделать строгое замечание, но вместо этого оторопел с открытым ртом. Потом спешно позвал остальных, те его удивление охотно разделили.
Дело в том, что лямок, которые можно было бы скинуть с плеч, не было. Как же рюкзачок держался на спине? На его хозяйке была полупрозрачная (а то какая же ещё!) блузка на кокетке. Нижний край этой кокетки был подпорот, немного напоминая задний верх плаща, прикрывающий сетку для вентиляции. Никакой сетки, разумеется, под кокеткой не было, а в прорезь ныряли короткие ремешки, отходящие от рюкзака сверху. По бокам его поддерживали ремешки, уходящие в петельные отверстия в боковых швах блузки, чья полупрозрачность ясно показывала, что ремешки рюкзака и лямки бюстгальтера составляют единое целое. Рюкзачок висел на задней планке высовывающегося из-под блузки лифчика!
Ни фига себе! Главное, снаружи не виднелось никаких пряжек-застёжек доя отстёгивания недозволки. Может, что-то такое и было, но — под блузкой, надо ведь каким-то макаром эту конструкцию надевать, но ведь блузку на глазах у всех не сымешь. Вообще, создавалось впечатление, что обряжалась девица с посторонней помощью и сейчас сама ничего не сделает.
Абитуриентка сидела без стеснения, улыбалась в воздух, успешно делая вид, что не понимает, из-за чего весь сыр-бор. Ну, есть у неё карманчик на спине, ну так что же? Топчутся чего-то, на её соседку ноль внимания, а у той, между прочим, шпаргалка на тампоне мелким шрифтом напечатана, а тампон на резинке под мини-юбочкой. При малейшей опасности — щёлк! — и нет ничего. Поди подступись! А можно и не при малейшей, пусть дежурный хоть вплотную подходит, всё равно не решится сунутся туда, куда соизволит упрыгнуть крамола.
А это ещё что такое?
Ягодицы сидящей высовывались из низких джинсов вплоть до ложбинки, и вот эта-то щель была… зашита толстыми бечёвочного вида нитками, даже запёкшаяся кровь на выходе ниток из кожи видна. Пирсинг? Докуда?
Нет, конечно, это такая скотчевая нашлёпка. Но эффект потрясающий. Гладкая, она способствует выскальзыванию плоти из джинсов как можно сильнее и вместе с тем отпугивает мужские взгляды. Может, у неё и впереди всё зашито-прошнутровано, поди просеки.
Дежурные смотрели на хозяйку рюкзачка-лифчика. Заартачится ли она в ответ на замечание или начнёт покорно разнагишаться — оба варианта хуже. И здравый смысл подсказал: оригиналку не трогать, разве что приглядывать за ней поплотнее. В конце концов, пришитый к лифчику рюкзак мало чем отличается от вшитого в брюки или юбку кармана, а их-то пока что выворачивать не заставляют. Да и залезть туда, не снимая со спины — это большая ловкость рук нужна, и ежели девица таковую проявит, то заслуживает некоторого снисхождения.
Ева так натренирована не была, еле вытянула листочки, помяв, едва не порвав. Если бы заранее знать, что в следующий момент на тебя не взглянут, можно было бы и поаккуратнее сработать. Но поди знай! И так ладно.
А вот Кире не повезло. Её плотный джинсовый костюм прямо-таки светился на фоне лёгонькой одежонки основной массы девиц, в такую-то жару! Пупок не наружу — странно… Дежурные заподозрили неладное, переглянулись и взяли обладательницу подозрительно-пышных форм под опеку, плотную, как сама джинса. Кира ёрзала, вымученно улыбалась, с трудом делала вид, что думает над тестом. Ей далеко не сразу удалось вытащить листки из-под одежды, даже помяла второпях. Неудачи подстерегали и с папиросными шпаргалками. Львиная доля их запаса перекочевала аварийно-смятой в девичий ротик, и теперь на дежурных испуганно посматривал сущий хомяк, только без усов. Прикрытием служила бутылочка с лимонадом — хотя кой чёрт держать питьё во рту, не глотая?!