Если брать по большому счету, то все перечисленные пункты, будь то трансплантация в организм человека искусственных органов или сооружение базы на Марсе, все это лишь расширение наших прежних возможностей. Мы же имеем хоть какое-то представление, допустим, о вживлении искусственных костей или о надежном функционировании научных баз в Антарктике! В списке есть лишь одно исключение, требующее в процессе своей реализации совершенно нового подхода, а возможно, и качественного изменения наших привычек и сознания. Речь идет о путешествиях во Времени.
Идея невероятна, если не сказать больше - идея близка к безумной. Перемещаться во Времени - это все равно как в сказке: "идти туда, не знаю куда!" Не каждый фантаст решится пропагандировать этот вид путешествий. Ибо подобные путешествия, пусть их никто пока и не совершал, уже ассоциируются (!) с душевными и физическими страданиями для человека: "Думаю, что самоубийца, который подносит револьвер к виску, испытывает такое же странное чувство, какое охватило меня, когда одной рукой я взялся за пусковой рычаг... Сразу наступила темнота. У меня зашумело в ушах, и странное ощущение падения стало сильнее. Боюсь, что не сумею передать вам своеобразных ощущений путешествия по Времени. Чтобы понять меня, их надо испытать самому. Они очень неприятны. Как будто мчишься куда-то, беспомощный, с головокружительной быстротой. Предчувствие ужасного, неизбежного падения не покидает тебя... Я забыл обо всем, кроме своих новых ощущений" (Уэллс Г. Машина времени. М.: Правда, 1979).
"В помещении было полным-полно техников с сосредоточенными лицами, которые возились около многочисленных пультов и информационных дисплеев... "Мы зашвырнем его ровно на миллиард лет назад". - "Погодите секунду! - завопил Баррет. - На миллиард лет..." Раздалось пронзительное завывание, затем он ощутил боль... Столь острой, буквально раздирающей тело на куски боли он никогда не испытывал за всю свою жизнь. Он был нигде... Он... падал... приземлялся... Приподнялся оглушенный, весь п поту, ничего не понимающий... "Нет, нет!" - он в ужасе загряс головой... Баррет едва серил в происходящее... Он смотрел на голые скалы вокруг, на голый, лишенный всяких признаков жизни, берег, и реальность обрушилась на него мучительной болью..." (Силверберг Р. Наковальня времени. М.: Вече, 1993).
"Мир сошел с ума, как если бы Рей нажал на красную кнопку, вызывающую немедленную гибель. Он качнулся назад, ощутил нестерпимую боль в голове... Тишина... Рей протер глаза, туман рассеялся. Он стоял,. качаясь как пьяный, и осматривался кругом ошарашенно и недоверчиво... Значит, есть путь... Можно пройти сквозь... Сквозь что? Во что? Куда? Если бы он знал куда - он мог бы закрепиться на чем-то, что имело бы смысл" (Нортон А. Поиск во времени. М.: Джокер, 1993).
"Он почувствовал мгновенный электрический удар, пошатнулся, но тут же взял себя в руки...с облегчением глубоко вздохнул и попытался разобраться, куда они попали... "Почти четыре тысячи лет", - думал Локридж. В это самое время в Египте восседал на троне фараон, морской владыка Крита строил планы насчет торговли с Вавилоном... Восемнадцать веков до рождения Христа, столетия даже до Авраама... От совершенной невероятности всего этого Локриджа в буквальном смысле бил озноб" (Андерсон П. Коридоры времени. СПб.: Северо-Запад, 1993).
Отчего же заранее мы обрекаем неведомых для нас пока хронопутешественников на страдания? Отчего решили, что любое перемещение сопряжено с болью и страхом?! Объяснение может быть простым: все непонятное пугает! Вспомните, как в свое время весьма уважаемые ученые уверяли, что человек никогда не сможет: ездить на паровозе со скоростью свыше 36 км/ч (воздух будет вытеснен из вагонов, и пассажиры задохнутся); летать, как птица (воздух не держит, солнце обжигает, сердце от страха разрывается, в общем непременно разобьетесь); прыгать с парашютом (сильный скоростной напор не позволит выдыхать воздух и, следовательно, дышать); находиться в Космосе (в невесомости человек либо умрет от невозможности проглатывать пищу и воду, либо сойдет с ума)... Что говорить, если долгое время люди боялись даже прыгать с мостов в воду ногами вперед, "солдатиком", считалось, что коварная вода непременно разорвет прыгуна на две части! Иногда мы, люди, сначала внедряли какое-либо новшество, а затем годами узнавали о сопровождающих его новых и новых неприятных сюрпризах, но в описанных случаях все было наоборот - внедрение влекло за собой скорее развенчивание старых страхов, чем создание новых. Так что и с хронопутешествиями не исключено повторение этих историй.
Сейчас наши знания о принципах перемещения во Времени находятся на уровне знаний XIX века в области самолетостроения. Точнее говоря, знаний и опыта очень мало, испытавших новый вид транспорта на собственной шкуре совсем нет, а вот чего в избытке, так это Скептицизма, иронии, мудрых предостережений, глупых (возможно?) предрассудков и страха перед непонятным.
Но непонятное же и манит, и притягивает. Строительство заводов на Марсе - это проза, которой будут гордиться, но о которой вряд ли напишут стихи, строительство же Машины Времени, встречи с собственной прапрабабушкой - это поэзия или, если хотите, сказка для взрослых.
"Впервые Эверанд действительно почувствовал реальность путешествий во времени. Он понимал их умом, восхищался ими, но ощущал их как своего рода экзотику. Сейчас же, трясясь по Лондону в двухколесном кебе (не в стилизованном под старину экипаже для туристов, а в самой настоящей пыльной и расхлябанной коляске), вдыхая утренний воздух, в котором чувствовалось больше дыма, чем в городе XX века, но не было бензиновых паров; видя... джентльменов в котелках и цилиндрах, чернорабочих, женщин в длинных платьях - не актеров, а живших, настоящих людей - он по-настоящему осознал, где он находится. Его мать еще не появилась на свет, его бабушка и дедушка были еще молодой парой, собиравшейся пожениться. Гровер Кливленд был президентом Соединенных Штатов, Виктория - королевой Англии, Киплинг сочинял свои произведения, а последнему восстанию индейцев в Америке еще предстояло произойти... Эверанд испытал настоящее потрясение" (Андерсон П. Патруль времени. СПб.: Северо-Запад, 1993).
Подобная идиллия может быть вполне нарушена самой обычной тривиальной поломкой транспортного средства. Что ждет несчастных, когда они для срочного ремонта съедут на "обочину" во времена феодальных распрей, когда ближайшая энергозаправочная станция будет в трех километрах и пяти столетиях? Что ни говорите, а с такой техникой скучать не придется. И пренебрегать очередным техническим обслуживанием - тоже!
"Машина Времени исчезла! Как удар хлыстом по лицу, меня обожгла мысль, что я никогда не вернусь назад, навеки останусь беспомощный в этом новом, неведомом мире! Сама мысль об этом была мучительна. Я почувствовал, как сжалось мое горло, пресеклось дыхание. Ужас овладел мною..." (Уэллс Г. Машина времени).
Иногда, конечно, современные авторы позволяют своим героям обращаться со Временем на "ты". Название рассказа Роберта Шекли "Вор во времени" говорит само за себя. Но воспринимается подобный сюжет не больше чем гипертрофированная пародия; в сознании большинства читателей со времен Уэллса образ хронопутешественников, кажется, навсегда закрепился с образом некоего гениально-чудаковатого профессора. И сюжет уж затаскан: непризнанный гений самостоятельно изобретает, рассчитывает, строит... и, наконец, испытывает Машину Времени, во время одного испытания чудак исчезает бесследно где-нибудь в мезозое или палеолите, унося с собой свою тайну. В мечтах исчезают, как правило, прекрасные сказочные города (Китеж, Утопия), а в страшных снах не менее успешно исчезают различные чудовища. Машина Времени может быть и воплощением мечты, и исчадием зла, и бесценным научным прибором, и страшным оружием - в зависимости от того, в чьи руки она попадет.