Строят капитализм? Пусть строят. Капитализм существует только тогда, когда существует сильное государство. Пусть построят сильное, эффективное государство. Пусть обеспечат в этом государстве действительное развитие. Пусть откроют каналы вертикальной мобильности. Пусть решат все задачи, которые должно решить это государство. Пусть сделают страну, им дан мандат. Блок #2, который я люблю и любил всегда намного больше, чем капитализм, рухнул, и я не имею право навязывать его политический возврат. И в этом смысле я вообще все эти двадцать лет существовал по принципу «немешательства», занимаясь страной, помогая ее не развалить, помогая даже строить этот чужой для тебя проект – со стороны, дистанцированно, тактично и деликатно, не входя в систему, которая это строит. Потому что это чужая система, но страна-то своя! Не идеология выше страны, а страна выше идеологии. И каждый, кто думает иначе, с моей точки зрения, аморален.
А вот теперь прошли двадцать лет капиталистического эксперимента, они закончены. Давайте это зафиксируем спокойно и окончательно. Капиталистический эксперимент длится в России двадцать лет. Мы можем сейчас праздновать отнюдь не только какие-то другие даты, но и двадцатилетие этого эксперимента, со скорбью и печалью. Это важнейшая историческая веха, которую никто не хочет обсуждать и даже замечать.
Между тем, с конца гражданской войны (с 1922 года) по начало Великой Отечественной войны прошло девятнадцать лет. За это время прошли не только все сталинские пятилетки и коллективизация, но еще и восстановительный период после гражданской войны, избавлялись от беспризорности, вводили НЭП, вели политические дискуссии… И все это за меньший, чем сейчас, интервал времени.
С начала коллективизации и сталинских пятилеток (с 1929 года) по начало войны прошло сколько? Двенадцать лет, чуть ли не вдвое меньше, чем длится капиталистический эксперимент в России.
То есть капиталистический эксперимент длится слишком долго, для того чтобы мы могли не обсуждать его реальные исторические результаты. Так и давайте их обсуждать – спокойно, деликатно, без напряжения. Дал ли капиталистический эксперимент за эти годы что-нибудь исторически или хотя бы стратегически значимое? Принес ли он новую весть или хотя бы принес он то, что приносит с собой новая стратагема – то есть новую степень развития производительных сил, качественно новые социальные возможности для большинства населения и приумножение возможностей страны, например, ее территорий или территорий ее влияния? После Великой Отечественной войны территория влияния СССР, как минимум, удвоилась, а то и утроилась, считая Китай, Индию и все остальные страны.
Ничего такого явным образом не просматривается. Нет этих огромных тысяч новых заводов. Нет этих новых каналов вертикальной мобильности. Нет нового развития производительных сил. Нет нового качества образования для людей, для большинства. Они могут ездить за границу? Кто? Люди с зарплатой в 15, 18, 12 тысяч рублей могут ездить за границу? Опомнитесь, они из Томска в Омск с трудом переезжают! А уж во Владивосток – тем более. Для них поездка в Москву – гигантская роскошь.
Мобильные телефоны? Ну, я же говорил, еще раз повторяю: за два триллиона долларов, которые вывезли [из страны], можно было купить этих мобильных телефонов сколько угодно! Скоро по этим мобильным телефонам будут разговаривать пигмеи в Центральной Африке! Я видел, как на высоте в 4,5 тысячи метров крестьянка тибетская, которая деревянной сохой пахала на буйволе, разговаривала по мобильному телефону. Ну, что мы дурака-то будем валять!
Капиталистический эксперимент провалился в России, чуть раньше или чуть позже это придется признать. И тогда посмотрите, что получается.
Есть 20 лет российского капитализма, и они завершаются.
Есть 500 лет проекта «Модерн», который легитимирует капитализм. Они тоже завершаются.
Конструкция российского капитализма была сделана под фиаско, и это тоже можно доказать. Зачем нужно было обнулять вклады населения, почему нужно было бандитам отдавать собственность и так далее – это отдельный вопрос.
Но ведь происходят два провала – российский и общемировой, завершаются две эпохи – нашего эксперимента и эпоха мировая. И она не в 2008 году завершается, а гораздо раньше. Уже в 2005 году начали обсуждать, как этот проект демонтировать. А теперь, на наших глазах, в 2011 году пошла большая волна очень сознательного демонтажа, глобальная перестройка-2, новая Берлинская стена.