Стихи эти, написанные сержантом Лариным по известному стихотворению Солодаря, в училище знают все наизусть.
Знают также все, чего Кандыба больше всего боится и чего он совсем не боится. Дело в том, что для поступления в Красную Армию надо иметь не меньше ста сорока пяти сантиметров росту, а Кандыба пока, имеет только сто шесть, и хотя потихоньку подрастает, все же у него нет уверенности, что ко времени окончания училища он достигнет законного роста.
— Помню, — рассказывает старший лейтенант Дорошенко, — стоит перед дежурным офицером черноголовый мальчик-с-пальчик и робко рассказывает, что папу его убили немцы, что он приехал в Суворовское училище учиться и что он только ростом маленький, а так ему уже восемь лет. Его приняли. В тот же день, в бане, старшина озабоченно докладывал дежурному офицеру: «Что прикажете с Кандыбой делать? Ни костюм, ни белье ему не подходят. Такому надо шить по особому заказу». Из бани старшина нес Кандыбу на руках.
В спортивном зале, увидя, как его одноклассники прыгают с мостика в один метр вышиной, Борис оробел и прыгать отказался. Когда урок кончился, и все воспитанники ушли из зала, Кандыба остался. Он помялся, потом спросил: «Можно прыгнуть к вам на руки?» Я сказал: «Можно». Он прыгнул три раза мне на руки и ушел несказанно счастливый. Вы представляете мое изумление, когда на другой день он смело взобрался на мостик, ловко спрыгнул прямо на пол и тут же спросил: «Какая оценка?» Я сказал: «Пять». «Ага!» — торжествующе воскликнул он. Оказалось, он нашел во дворе каменный забор, под которым лежала куча песка, и до тех пор прыгал с забора на эту кучу, пока окончательно не победил страх перед высотой.
Я очень заинтересовался этим мальчиком и целый час беседовал с ним наедине, Он сидел на стуле, не доставая ногами пола, пыжился, как воробышек, и на все вопросы отвечал сначала по-военному: так точно, никак нет. Потом освоился и стал посвящать меня в свои тайны. Между прочим, он признался, что обманул генерала.
— Как! — вскричал я. — Вы обманули самого генерала?! Начальника училища?!
— Да. Мы его вместе с мамой обманули. Мы сказали, что мне восемь лет, а мне только семь было. Это — чтоб меня приняли.
— Отчислят, — сказал я. — Как только узнают, немедленно отчислят.
— Нет, не отчислят, — убежденно ответил Кандыба. — У меня же по всем «пять». Только накажут немножко.
— Но ведь суворовец не может обманывать!
Мальчик лукаво прищурился.
— А я тогда суворовцем еще не был. И тут же неожиданно спросил:
— А вы тоже знаете стихи? А ну, прочтите. Только наизусть.
Я вспомнил стихи Лермонтова и прочел:
Прекрасные черты
Офицер-воспитатель Подосинов вернулся из отпуска: он ездил в Калининскую область за своей семьей. Воспитанники спросили:
— У вас и мальчик есть?
— Есть, — ответил Подосинов.
— А когда вы нас познакомите с ним?
— После того, как поправится. Он в дороге приболел.
В перемене воспитанники закрыли дверь в коридор и стали шептаться. А к концу дня делегация из трех воспитанников явилась к своему офицеру-воспитателю и вручила ему изящно сделанный пакет.
— Товарищ старший лейтенант, отделение просит передать это вашему сыну.
Оказывается, весь класс отказался в этот день от половины своего сахарного пайка, чтобы сделать больному мальчику подарок.
Офицер был смущен и растроган.
…Начальник физической подготовки Дорошенко был почти убежден, что с двенадцатиметровой дистанции никто не сможет три раза подряд метнуть мяч в центр круга.
— Кто это сделает, тот получит в награду часы, — сказал он.
Вышел воспитанник Грачев.
— Разрешите, товарищ старший лейтенант?
И по команде: «Огонь!» три раза подряд Юра влепил мячом в самый центр круга.
Восхищенный Дорошенко вынул из кармашка свои часы и передал Грачеву. Тот был несказанно счастлив. Схватил часы и умчался.