Спустя неделю матушка разрешила вернуться в свою комнату. Тоже мне комната! Этим словом называли маленькое чердачное помещение с неудобным топчаном, покосившимся столом и слоем слежавшейся пыли. Единственная радость — здесь нашлось маленькое круглое зеркальце, треснутое посередине.
Девушка, которую я, наконец, увидела воочию, была очень красивой. Мягкие тёмные локоны и огромные глаза цвета жжёного сахара в обрамлении длиннющих ресниц. Смотрят удивлённо и настороженно.
Ещё бы! Чужое лицо в зеркале — не слишком приятное зрелище, даже если новое отражение даёт сто очков вперёд твоему собственному, привычному. Точёный носик, пухлые губки, длинная шея — все атрибуты естественной красоты на месте. Неудивительно, что мужики в таверне, лапая доступных женщин, пялятся на меня и сглатывают слюни.
Надо сказать, Вилмар весьма старательно выполнял наложенное магом предписание — защищал от неприличных посягательств со рвением телохранителя, услуги которого оплатили на сто лет вперёд. И Гора подрядил вышвыривать на улицу особенно ретивых типов. Каждый раз перед сном я благодарила судьбу за то, что в этом захолустье так вовремя появился настоящий маг…
Село, в которое я перенеслась, называлось Табрус. Далила владела единственной местной таверной, а Вилмар выполнял роль главного помощника. Они точно не были любовниками, но что их связывало?
Недостающие паззлы встали на место после подслушанного разговора.
— Я не пойму, что случилось с Айрис, дорогой братец, — со своей обычной улыбкой пропела «матушка», — когда Джил и Гонс пошли с ней в лес за грибами и орехами, она стояла на грани. В лице ни кровинки, серая от боли, тоски, усталости и страха. Я не сомневалась — ещё денёк-другой, и будем справлять поминки. И ни с того, ни с сего она возвращается с бойким язычком, глаза блестят, и с тех пор, что ни день — всё краше.
— Не знаю я, — хмуро ответил Вилмар, — только на меня боле не рассчитывай. Руба я тебе помог со свету сжить, и будя.
Получается, отец Айрис умер не сам! Ритуал сработал неправильно из-за этой парочки!
— Ещё немного и половина состояния останется на ней! Тебе же нравилось с ней… ну… ты понимаешь. Надо бы почаще, и она не переживёт! Моего дара не хватает, чтобы причинять ей по-настоящему сильную боль!
Так вот, кто оставлял на теле Айрис ожоги и синяки… Ну и сволочь этот Вилмар, чтоб его крысы сожрали!
— Не помощник я тебе больше, отстань, — грубо отрезал Вилмар, — не проси. Маг тот колданул что-то. Не смогу я плохого ей сделать. Скажи спасибо, что он только мужчин отвращать назначил. А то я и тебя бы остановил.
Рыжая убийца гневно сверкнула глазами, не прекращая улыбаться. Приклеена эта улыбка, что ли?
— Через неделю ей исполнится двадцать, придёт нотариус наследство оформлять, и всё. Плакали мои денежки! И твои тоже, Вилмар! Слышишь?
— Ты дура, что ль? — почти зарычал «братец», — Не понимаешь, что помру я, ежели сделаю ей что-нибудь плохое? Сдохну, понимаешь?
Улыбка Далилы дёрнулась в попытке сбежать с лица. Разумеется, неудачной.
— Л-ладно, я сама что-нибудь придумаю.
Она ещё немного постояла, покачиваясь с носка на пятку, и очень тихо добавила:
— Странная она стала, не находишь? Не помнит ничего. И работать вдруг научилась.
— Не знаю я, и знать не хочу, — отрубил Вилмар, — твоя падчерица, сама с ней и разбирайся.
И продолжил остервенело натирать кружки вонючей грязной тряпкой.
Глава 3
Два дня Далила не предпринимала в отношении меня никаких действий. Даже ежевечерние «школьные» отчёты проводила только для Гонса и Джил, мне оставалось лишь обслуживать посетителей да прибирать зал после закрытия таверны.
Однако, в воздухе висело такое напряжение, что я чувствовала — ещё немного, и моя кукушечка начнёт выруливать на взлётную полосу. Это у бравых разведчиков нервы толще морских канатов, а вечный стресс, что дом родной. Я же барышня чувствительная, умею накручивать себя так, что всемером обратно не раскрутишь.
Поэтому, когда меня поймал Гонс и сообщил, что матушка зовёт в кабинет (это случилось утром третьего дня), я обрадовалась. Значит, она что-то придумала, и чем скорее я узнаю, что именно родила её больная фантазия, тем лучше. Мы ещё повоюем! По крайней мере, сдаваться я не собиралась.
Далила восседала за массивным письменным столом. Вся из себя важная, рыжие волосы пушатся в разные стороны. В руках лениво вращается браслет из крупных камушков, наподобие чёток. И улыбка до ушей.