Неожиданно толпа расступилась, образовав живой коридор, по которому шел Федор и укутанный в черную рясу священник. Поп заметно хромал, и Настя вспомнила отца Александра. Предыдущий батюшка полвека отслужил в этой церкви, и, несмотря на возраст, памятью не страдал, оставался кряжистым как дубок, и деятельным. Он и еще прослужил бы не один десяток лет, но случилась с отцом Александром оказия. На Крещение, отправившись освящать полынью, он неудачно поскользнулся, и сломал ногу. Перелом оказался серьезным, кости старика не хотели срастаться, нога загноилась и в конце Великого Поста батюшка скончался. Приход недолго оставался без священника, и вскорости в церковь прислали нового батюшку, отца Вячеслава.
- Поздно, - склонившись к уху Насти, с сожалением пробормотал Левон. – Ни в коем случае не венчайся с Федором. Коли поженитесь, домой ты больше не воротишься. – С каждым новым словом крестного, девушка холодела все больше и больше. – Отсрочь венчание, скажи, что хочешь танцевать. И шубку набрось на плечи. Чтобы не происходило, не снимай ее, - напоследок бросил крестный и растворился среди народа.
Важной походкой Федор подошел к Насте. До чего хорош, девушка невольно им залюбовалась. Только красота его была надменной и холодной.
- Заждалась меня, ненаглядная моя? – мягко спросил он у Насти. - Сейчас совершим обряд, и ты станешь моею навсегда, - и девушка вздрогнула от зловещего смысла, скрытого в его словах.
Настя беспомощно оглянулась, словно ища поддержки в толпе, а Федор уже вел ее к алтарю, возле которого, поджав тонкие губы, их ожидал отец Александр.
- Подожди, - девушка уперлась ногами в пол, вырываясь из захвата мужских рук.
- Что случилось? – наклонившись чуть вперед, мужчина подозрительно прищурился.
- Давай потанцуем, - тихо выдохнула Настя. Взгляд Федора потемнел, и она готова была поклясться, что в их глубине вспыхнули искры ярости. – Пожалуйста, - добавила она, и нежно провела рукой по его щеке.
Он перехватил ее ладонь, и медленно поднеся к губам, поцеловал. Настя приложила неимоверные усилия, чтобы не дернуться и не вытереть место, куда он прикасался, о платье.
- Моя суженная хочет веселиться! - громко выкрикнул Федор. – Танцы! – он хлопнул в ладоши и, вдруг, церковь заполнили звуки кадрили.
Мертвецы радостно взревели, на миг, оглушив девушку, и тут же, разбившись на пары, пустились в пляс. Танцевали все, от мала до велика. Малыши путались в длинных рубахах, падали, а затем снова поднимались. Старики и старухи, гремя костями, под неестественным углом выворачивали конечности. Лавируя среди танцующих пар, девушка столкнулась с Натальей. Та задорно хохоча и выпячив огромный живот, кружилась в диком танце.
От усталости у Насти подкашивались ноги, дыхание сбилось, пот градом катился по спине. Одна мелодия сменяла другую, а мертвецы лишь входили в раж. Настя чувствовала, что от изнеможения вот-вот свалится без чувств. Голова шла кругом, как вдруг послышался отдаленный крик петуха. Музыка мгновенно смолкла, и покойники застыли, застигнутые врасплох. На их лицах читались растерянность и недоумение. Второй крик петуха прозвучал отчетливее. Настя опомниться не успела, как в церкви остались она и Федор.
Ледяные пальцы мужчины крепко вцепились в ее запястье, удерживая на месте. Взглядом голодного хищника он окинул фигуру девушки.
- Ловко ты меня провела, - недобро прошипел Федор, больше не скрывая своей сущности. – Научил, кто или сама догадалась? Впрочем, уже неважно. Все равно будешь моей.
Больно дернув Настю за руку, он потянул ее за собой. Мужчина был сильным, а еще очень злым. От его ногтей, на коже девушки остались алые следы, но он, не обращая внимания на ее раны, увлекал девушку вглубь церкви.
- Нет, пусти, - Настя плакала, выворачивалась из его захвата, - не хочу с тобой никуда идти.