— Отремонтировать старый коттедж?
— Это все, чего я сейчас хочу. Как, по-твоему, почему я днем работаю в офисе, а по вечерам подаю канапе?
Они выехали за ворота. Рейф подождал, пока мимо проедет трактор, а потом свернул на узкую проселочную дорогу.
— А почему бы тебе не переехать туда жить прямо сейчас?
Миранда вздохнула.
— Потому что я слишком практична. Я унаследовала этот коттедж от моей крестной матери, но он в плохом состоянии. Для ремонта мне понадобятся деньги. В Лондоне я могу заработать больше, чем еще где-либо. Пока я живу в одной квартире с Роузи и мало трачу, я могу полностью откладывать свою зарплату официантки. Деньги мне будут нужны не только на ремонт, но и на то, чтобы основать собственное дело.
— Какое дело?
Миранда отвела взгляд.
— Пока не знаю, — призналась она. — Подумаю об этом, когда отремонтирую коттедж. «Уайтстоунс» расположен в очень уединенном месте, и чтобы туда добраться, нужна машина. Сейчас я не могу себе позволить даже взять ее напрокат.
— Давай отправимся туда прямо сейчас, — предложил Рейф. Они подъехали к главной дороге. — Куда свернуть?
— Но до «Уайтстоунс» отсюда несколько миль! — возразила Миранда.
— Не так уж далеко. Сейчас еще только половина третьего. Кроме того, мне хотелось бы увидеть твой коттедж.
— Ну, если ты уверен… — Миранда указала направо. — Туда.
Чем ближе они подъезжали к побережью, тем лучше становилось у нее настроение. Она была взволнована из-за того, что снова увидит коттедж своей мечты.
Рейф озабоченно оглядывался по сторонам.
— Куда именно мы едем, Миранда? Я чувствую себя так, будто вот-вот окажусь на краю земли!
— Я же тебе говорила, коттедж расположен в уединенном местечке.
Через десять минут Миранда показала Рейфу, где именно припарковаться рядом с воротами. Выйдя из машины, он сладко потянулся.
— Где сам коттедж?
— Вон там. — Миранда указала на другую сторону поля. — Отсюда мы должны идти пешком.
Она решительно зашагала по полю. Рейф последовал за ней. Светило солнце, но весна выдалась дождливой, и на поле все еще было грязно. Вскоре джинсы Рейфа забрызгало грязью, а вычищенных ботинок было не узнать.
Туфли Миранды выглядели еще хуже.
— Наверное, мы неподходяще одеты, — робко сказала она. Рейф весело ей подмигнул.
— Надеюсь, дело того стоит! — сказал он. Она увидела, что он улыбнулся уголком рта, и улыбнулась в ответ.
— Дело того стоит, — заверила Миранда.
ГЛАВА ПЯТАЯ
Они перешли через речку по шаткому мосту, прошли по тропинке между деревьями и наконец оказались возле коттеджа. «Уайстоунс» был просторным, добротным одноэтажным коттеджем с застекленной верандой, с которой открывался вид на море.
Окружающие пейзажи действительно были эффектными, но когда Миранда показала Рейфу дом, он пришел в ужас. Она достала ключ из тайника и с явной гордостью отперла дверь. В коттедже было сыро, грязно, пыльно. Здание оказалось на редкость ветхим. Не было ни телефона, ни отопления, ни воды, ни электричества.
— Далси, моя крестная мать, жила здесь в одиночестве до шестидесяти лет. Я знаю, мне предстоит хорошенько потрудиться, чтобы этот дом стал пригоден для жилья.
Миранда открыла дверь на веранду. Они уселись на ступеньки, которые вели в сад. Она видела, что Рейф пребывает в смятении, и попыталась взглянуть на коттедж его глазами. Дом действительно нуждался в капитальном ремонте. Но что она могла поделать, если пока у нее на руках нет достаточных средств?
— Жаль, что ты не видел коттедж, когда здесь жила Далси, — сказала она Рейфу. — Тут было тепло, чисто, повсюду царил идеальный порядок. Я любила гостить у крестной. Меня всегда удивляло, что родители выбрали мне такую крестную мать. Она была совершенно не похожа на них. Кажется, она училась в школе вместе с моей матерью, но двух более разных людей трудно себе представить. Насколько я помню, мама никогда сюда не приезжала.
На несколько минут воцарилось молчание.
— Белинда и Октавия пару раз приезжали в «Уайтстоунс». Они думали, что здесь скучно, а тетю Далси считали чересчур эксцентричной. Поэтому в основном я приезжала сюда одна, — продолжала Миранда. — В тетином обществе я чувствовала себя как дома. Ей было все равно, как я выгляжу. Она любила меня такой, какая я есть.
Голос Миранды дрогнул. Рейф взглянул на нее и увидел, что она закусила губу, чтобы не расплакаться.
— Похоже, она была хорошей крестной матерью.
— Она была замечательной. У нас всегда находилась масса тем для разговоров, — вспоминала Миранда. — Даже в детстве она обращалась со мной, как со взрослой. А еще Далси обожала животных, — продолжала она. — Насколько я помню, в коттедже было полно кошек, кроликов, цыплят, ежей, птенцов… и, конечно, собак. Моим любимцем был Рэфферти — ирландский сеттер, которого мы щенком подобрали на дороге. Я любила этого пса. Гуляла с ним часами.
Рейф посмотрел на профиль Миранды. Она рассказала ему о себе больше, чем могло показаться на первый взгляд. Миранда росла в семье красивых людей, которые были поглощены собой, и чувствовала себя гадким утенком. Неудивительно, что она предпочитала общаться с животными.
Теперь Рейф не понимал, почему изначально увидел в Миранде лишь скучную бесцветную особу. Теперь он взглянул на нее с совершенно другой стороны.
Миранда никогда не будет красавицей, но она напоминала Рейфу изящную птицу с обманчиво неряшливым оперением. Красоту ее перьев можно было рассмотреть, только если внимательно к ним приглядеться.
Рейф неожиданно вспомнил, как весело ему было танцевать с ней в бальном зале.
— Ты действительно собираешься здесь жить? — с сомнением в голосе спросил он.
— Это мой коттедж. Как я уже говорила, Далси оставила его мне, когда умерла три года назад.
— Жаль, она не оставила тебе денег, чтобы сделать его пригодным для жилья.
Услышав это, Миранда повернула голову.
— Я не рассказывала ей о проблемах, которые возникли в «Фейрчайлдс». Наверняка она думала, будто у меня много денег. Она оставила целое состояние центру для бездомных животных. Но она знала, как мне здесь нравится, и я всегда буду ей благодарна за то, что она завещала мне «Уайтстоунс».
Миранда снова перевела взгляд на море.
— Вскоре после ее смерти наш бизнес начал в буквальном смысле разваливаться на глазах. Я изо всех сил старалась поправить дела в «Фейрчайлдс». Мой отец был в ужасном состоянии, а Белинда и Октавия просто не понимали, что происходит. Мне пришлось продать все, что значило для них так много: дома, лошадей, картины, автомобили… — Миранда вздохнула. — Это было ужасное время, и меня поддерживала только мысль об «Уайтстоунс».
Рейф нахмурился, когда до него дошел смысл сказанного. Похоже, Миранде пришлось вести все дела самостоятельно. Почему семья позволила ей взвалить на себя такую ношу?
— Тебе никогда не приходило в голову продать «Уайтстоунс»? По крайней мере, тогда ты не работала бы по вечерам официанткой.
Миранда пожала плечами.
— Вряд ли коттедж дорого стоит. Ты видел, в каком он состоянии, и не многие захотели бы каждый раз идти через поле, чтобы попасть в дом. Да и с какой стати мне его продавать? — Она упрямо подняла подбородок. Рейф уже видел этот жест. — Дом принадлежит мне, и я не собираюсь с ним расставаться.
— Значит, ты намереваешься покинуть Лондон, чтобы жить в одиночестве в ветхом коттедже, который расположен в нескольких милях от других домов? И к тому же собираешься основать собственное дело?
Миранда еще выше подняла подбородок.