Она призывала себя не реагировать – и никак не могла с этим справиться. Сердце колотилось тем неистовей, чем сильнее она приказывала себе успокоиться и охладить свой разум!
Эль не могла понять, почему близкое присутствие наёмника так на неё воздействовало. Она не боялась его, не боялась, что он что-то сделает ей – так почему же ей было так неуютно чувствовать его у себя за спиной? Тело, казалось, наливалось тяжестью и плавилось от охватывавшего её странного жара, а руки начинали дрожать от волнения, чего с нею никогда раньше не было.
Это всё из-за темноты и нехватки воздуха! Надышавшись сначала в покоях князя, они теперь застряли в этом душном и пыльном простенке – ещё немного, и она потеряет сознание!
Нужно поскорее выбираться отсюда! Как хорошо, что Шейн не видел, что с нею творилось. Он же не видел? Невозможно видеть в полнейшей темноте.
После очередного поворота, заметив впереди у самого пола тонкую полоску света, Эль прибавила шаг, стремясь хоть немного увеличить расстояние между ними.
Всё верно – это была лестница, ведущая вниз, к подземной части тайного хода, а там – оставленный для них Дагом светильник.
Глава 34
Дальше уже было легче: и лаз стал шире, не так, конечно, чтобы можно было идти рядом, но и протискиваться уже не приходилось, как и в затылок дышать, да и какой-никакой свет появился.
Теперь впереди, неся небольшой светильник, шёл Шейн, а Эль и не возражала, стряхнув с себя наконец-то свой непонятный морок, а главное – она нарушила между ними эту раздражавшую её вязкую тишину, решив воспользоваться моментом и попытаться наконец узнать ответы хотя бы на некоторые из своих многочисленных вопросов.
Он же обещал ей ответить?
— Про тайный ход и его расположение вам воевода поведал? — первым делом спросила она, уже и без того понимая, что так оно и есть.
И Шейн подтвердил коротким:
— Да.
Пользоваться этим ходом воеводе не приходилось, но он знал обо всех, как и о том, куда вёл каждый из них. Обязанность такая. Представлял ли дядька, что на самом деле скрывалось в этой части личных покоев князя? Эль была уверена, что он никогда не видел логова колдуна, но догадываться о том, чем там время от времени занимался Иммар, безусловно, должен был.
— Почему воевода вам помогает?
А это уже был один из основных её вопросов, ответ на который она ждала с нетерпением.
— Может, потому что его любимая воспитанница выбрала себе в мужья Таира третьего – нашего нанимателя, и он уважает её выбор?
Шейн сейчас открыто намекал на то, что предположение Эль было верно, и воевода помогал вовсе не наёмникам, а ей самой. Но что его подвигло на это, ведь дядька всегда знал, как она относилась к сделке князя с Пустынным королевством.
— Он считает, что меня к этому принудили.
— А вас принудили?
Простого пояснения она от Западника и не ждала.
Он никогда ей не врал, но и ни разу ничего лишнего не сказал. Более того, всегда, когда им доводилось говорить, наёмник выстраивал их беседы так, что, даже получая от него какие-то важные для неё сведения, Эль самой невольно приходилось открываться перед ним всё сильнее. Вот и сейчас, задавая ей встречные вопросы, он выбирал нужное ему направление в их разговоре, осторожно её прощупывая – теперь-то она это прекрасно видела и понимала. И ей оставалось лишь восхищаться этому его умению. И учиться такому самой.
Что ж, пока она была вовсе не против последовать его тактике, но говорить планировала, как и прежде, взвешивая каждое своё слово.
Эль задумалась. Ирида, конечно же, должна была поведать своему супругу о её вполне самостоятельном и осознанном выборе Пустынного правителя, но это не объясняло того, почему воевода вдруг поддержал такой срочный и тайный отъезд доверенного представителя Таира третьего. Как не объясняло и самого вопроса Западника – уж он-то прекрасно понимал, что с момента заключения князем сделки с Пустынным королевством ей не оставили выбора. Наверняка и сам Третьяк хвалился, что она в любом случае не откажется от этого брака, послушно исполнив его волю и свой долг княжны Артаима.