Загонял лошадей, не давал своим людям отдохнуть, лишь бы быстрее достигнуть точки назначения. Он и родным не писал, чтобы не сорваться, и к ним не заехать. Сначала дела, потом заслуженный отдых.
Правда, одну малость он себе позволил. Велел Карлу Филипповичу отправлять письма в его городской дом до востребования. Чтобы управляющий ему обо всем происходящем в усадьбе доносил.
— Доброе утро, Дарья Алексеевна, — здоровался Долгорукий, дождавшись хозяйки особняка. Он не остановился ни разу и предпочел моментально навестить ясновидящую. — Надеюсь, я не слишком рано? Простите, что без предупреждения.
Аракчеева вышла в домашнем платье и приветливо улыбнулась. Она лет на десять младше его матери. Женщина красоту и притягательность не потеряла, блистала, но было в том свете что-то фальшивое, ненастоящее. К тому же, несмотря на возраст, Дарья Алексеевна продолжала отчаянно флиртовать с молодыми офицерами.
— Что вы, Сергей Владимирович. — Подала она руку, выставив вперед пальцы, усеянные перстнями, — какая честь. Хотите чаю? А в гостиной и поведаете мне причину, что заставила вас прийти.
— Спасибо, — он слегка коснулся губами ее ладони, а потом выпрямился и коротко поклонился, — не буду отказываться.
— А у меня отказываться и не принято, — совсем расхихикалась дворянка.
Времени князю едва ли доставало, и в связи с этим, к расспросам он приступил немедля. Перед Дарьей можно было не скрытничать, тем более что гостьей она на свадьбе была, и разлом своими глазами видела.
— Я хочу знать местонахождение демона, — обозначил Сергей, описав перед этим ситуацию, не сильно вдаваясь в подробности.
— А Уваров что? — посерьезнела женщина и опустила формальности. — Почему к нему не обратился?
— И к нему обязательно пойду, Дарья Алексеевна, — признался князь. — Но два мнения всегда лучше, чем одно.
— Да? Какую очаровательную чепуху ты несешь, мой мальчик. Дмитрий Сергеевич меня ни во что не ставит, терпеть не может, называет умалишенной старухой, — фыркнула она, отворачиваясь в сторону и поправив рукава. — Раз ты ко мне явился, значит, его суждению не доверяешь... — заметила мудро.
— Это не так, — прищурился Долгорукий, не желая выдавать истинных намерений.
Злословить о друге отца, о его друге князь ни с кем бы не стал. Это так, проверить, себя успокоить.
— Ладно, не мое дело, так не мое, — хмыкнула графиня и пожала плечами. — Я помогу, но при одном условии...
— Каком? — изумился Сергей.
Обычно подобные просьбы в завуалированном контексте произносятся, а Аракчеева словно ничего и не стесняется.
— Привези мне свою жену. Страсть, как пообщаться охота. Она показалась мне милой девушкой.
Мысленно мужчина присвистнул. Если он их сведет, то мать его поедом съест, может и сама Ольга. Репутация у новой княгини пострадать может, да и его собственная.
— Что задумался? Не хочешь? — выгнула хозяйка дома брови. — Тогда ступай. Привечать людей, которые меня не уважают, я не буду.
— Зачем вам Ольга? — недоумевал Долгорукий. — Она во дворце-то редко появлялась. Рисовать и петь не любит. Магией не владеет. Для чего вы ее зовете?
— Это уже не твоего дела, князь, — чудно повела себя Дарья, резко оборвав разговор. — Я не заставляю. Не можешь, не приводи. Тогда и от меня ничего не требуй. Я на службе не состою, и отвечать тебе не обязана.
Она помрачнела и насупилась.
— Дело государственной важности... — пробовал достучаться до нее князь.
— Тогда неси бумагу от Его Величества с приказом и печатью. — упрямилась Дарья. — Так и быть, я тоже подсоблю.
В итоге Сергей Владимирович ушел ни с чем. Язык не поворачивался согласиться. Получил лишь новую загадку, связанную каким-то образом с его женой и Аракчеевой.
Приехал в дом, умылся, сменил одежду и взялся изучать письма. И когда прочитал... Волосы на затылке зашевелились.
— Борис, — крикнул слуге, — запрягай карету. Надо в усадьбу возвращаться.
— А как возвращаться-то барин? Вас же поутру Его Величество ждет.
Кажется, Сергей Владимирович вспомнил все бранные слова, известные ему сызмальства. Потер вспотевший лоб, осел в кресло.
— Тогда позови посыльного, пусть немедленно в усадьбу отправляется.
Пока Борис бегал по дому, Долгорукий написал несколько строк матери. В подробности он не вдавался, не сообщил, что в курсе всех обстоятельств, но оповестил, что через день вернется, чему бы это ему не стоило. Запечатал конверт и застыл, задумался, нужно ли такое же послание отправлять супруге.
Ольга, что же ты творишь?