— Ума не приложу, где нового мага искать, — разводил руками император.
Одного, точнее одну, князь отлично запомнил. Пересказал свою встречу с госпожой Аракчеевой и попросил от Его Величества содействия.
— Разберусь с ней, — сухо отозвался Николай Романович. — Ты домой поспеши. С женой, наконец, время проведи. Я пока буду Галицкого или Метельского отправлять, если мне что-то понадобится.
Не сказать, что новость Сергея осчастливила, но с Его Величеством не спорят. Складывалось впечатление, что императору тоже известно о проблемах в его доме.
Ночью ему закладывали карету. Он бы и затемно погнал в усадьбу, да хлынул небывалый весенний дождь. Дороги могло размыть, а в темноте, если экипаж застрянет, он лишь время потеряет. Пришлось отложить поездку на утро.
Погода к рассветному часу не улучшилась. Подморозило, но терпение, достигшее предела, заставило и его, и его отряд двигаться в мерзком, липком тумане.
Будь день светлый, без осадков, в поместье бы все оказались примерно через два часа, но судьба явно издевалась над ним. Они часто останавливались, магией вытаскивали повозку из рытвин, успокаивали лошадей, испугавшихся грома и молний вдалеке.
Уже выезжая на подъездную дорогу, сердце Сергея забилось, словно заведенное. Стало жарко, душно, несмотря на прохладу в воздухе.
Его ждали, на крыльце стояла мать, а ее горничная держала над ней зонтик. Рядом улыбалась Полина, кутаясь в меховой платок. Позади устроился Ярослав. За короткое время он успел подрасти и, поразительно, возмужал.
Его не было несколько недель, когда младший брат успел?
Князь и ступить шагу от кареты не успел, как к нему подбежала Екатерина Степановна и крепко его обняла.
— Сережа, милый, как я рада, что ты приехал. Мы по тебе очень соскучились.
— Я тоже, матушка, — он продолжал обводить глазами крыльцо, ища кого-то.
— Жену потерял, дорогой? — С насмешкой заметила вдовствующая княгиня. — Бесстыдница прячется, гнева твоего боится.
Устало вздохнув, он махнул ладонью.
— Рассказывайте...
Вместе с ней он зашел в дом, чтобы не стоять под проливным дождем. С каждым сказанным словом матери сильнее закипал, ощущая, как сила его прорывается наружу.
Опасно огненного мага до белого каления доводить. Ох, как опасно.
— Как вы допустили? Как позволили? — недоумевал Сергей, имея в виду ссылку Евгении.
Да и другие действия вызывали вопросы. От цесаревича по просьбе его супруги в поместье приехал незнакомец — Лебедев Богдан Иванович. Он обучал его брата основам магии, чтобы Ярослав поступал в академию. А ведь князь четко выразился: никого со стороны до его приезда не брать. Да и рекомендации от Александра его смущали.
Эта странная прогулка Ольги со Всеволодом, остальное самоуправство.
— А что мне оставалось? — защищалась Екатерина Степановна. — Женя действительно твою жену оболгала, виновата. Не буду девчонку прикрывать, она за дело получила. Да и наша пустышка оказалась вовсе не пустышкой.
— Не кем? — резко остановившись, удержал матушку, столкнувшуюся с ним и чуть не потерявшую равновесие.
— Не пустышкой, Сережа, — поджимала губы княгиня. — Она маг, и если я правильно поняла, то редкий, важный...
— Да какой? Что вы все мямлите, медлите? — разозлился Его Превосходительство.
— Ясновидящая она, — обиженно фыркнула женщина. — Не расспрашивала, но стихия в ней не проявлялась, а давление каждый житель в подворье почувствовал.
Долгорукий едва удержался, чтобы не побежать наверх. Ясновидящая? Оля?
Нет. Быть такого не может.
И в памяти всплыла ситуация, когда он обидел девушку, и двери, и стекла в окнах задребезжали. Как она молниеносно изменилась после смерти отца, как приобрела уверенность.
Видимо, печальное событие разбудило в ней спящую магию, а она, будучи неопытной, необученной, удерживала ее как могла и скрывала. Но опять же, зачем?
Выдохнув, он принял решение. Поговорит со всеми домашними, выяснит обстоятельства, а после проведет беседу с женой. Пора взяться за ее воспитание, ежели ей никто не указ стал. Не посмотрит он на обретенный дар.
Князь переоделся, умылся и спустился к родным, в столовую. Оля к нему не вышла, подтверждая колкую фразу матушки: прячется.
Полина злобно отзывалась о невестке, бранила ее и бросалась князю на шею, словно искала в Сергее защиту. Екатерина Степановна высокомерно вздергивала нос, тоже не питая симпатии к девушке. Лишь Ярослав наедине, стесняясь, тихо сообщил, что женщины в поместье повели себя некрасиво. И он своим поведением не гордится, но извинения Ольге за себя принес.