Сергей и сам догадывался, что мать Бестужеву не примет. У нее давнее соперничество с Марией Семеновной, родовой секрет, рассоривший некогда крепкую дружбу — проще говоря, это обычная ссора между женщинами, нытье очередное.
Встав из-за стола, толком не поев, он позвал Карла Филипповича.
— Звали, барин? — усатый управляющий поклонился.
— Звал, — кивнул Долгорукий. — Едва погода наладится, отправь человека за Евгенией. Возвращай ее.
Отметил, что сестра ухмыльнулась, удерживая язвительную улыбку, что княгиня сверкнула глазами.
— Как прикажете, барин, — покорно произнес мужчина и скрылся за дверями.
Он ушел, и Сергей обвел суровым взглядом всех присутствующих.
— Ты ее отошлешь, да? — подала голос Полина.
— Да за что? — зашипел младший брат. — Ты сама ее доводила, ни во что не ставила.
— Ты ее защищаешь, потому что наказа маменьки ослушался, — отвечала она в тон. — Свое получил.
— Хватит! — оборвал перепалку князь.
Он почти никогда не ругался на родных. Безмерно их любил, родителей уважал. Но что мать, что сестра, да и Ярослав перешли все границы. Уезжая, он надеялся, что сохранится хотя бы худой мир.
Ясное дело, супруга взбрыкнула. Из-за подлянок членов семьи ему долго замаливать прощение перед ней придется. Единственное, чего он Олюшке не простит, так это высылку Жени. Оля на слабой отыгралась, а не честный отпор дала.
— Сережа? — вскинула брови Екатерина Степановна.
— Хватит, я сказал. — Он принялся ходить туда-сюда, заложив руки за спину. — Мою просьбу вы не выполнили, жизнь мне и Ольге Юрьевне усложнили. Брак наш практически расстроен, а он заключен не по нашему желанию, а по приказу. Раз вам настолько уживаться с моей женой тяжело, предлагаю отправиться в соседнюю область. Там поместье меньше, но вашими стараниями, — обернулся он на мать, — хозяйство налажено.
— Ты меня прогоняешь? И Полину? И Ярослава? — ошалела княгиня. — А как же его поступление?
— Вы его отпускать от своей юбки не хотели, — насмешливо высказался Сергей, — а теперь поддерживаете?
— Как его не поддерживать, если он с твоей нахалкой спелся, — забурчала женщина.
— Вот и не будете терпеть нахалку. Так и быть, Ярослав останется. Я накажу его учителю, чтобы у парня времени ни на что не хватало. Пусть учится, стремление похвальное.
— А я? — дернулась вверх сестра. — А я как же? Вышлешь? Из-за нее?
— По-моему, я объяснился доступно.
На самом деле он их больше пугал, чем действительно намеревался отправить. Встряска Поле и матушке не помешает.
— Подумайте о том, что вы наделали, — закончил он свою речь, выходя из столовой. — И до завтрашнего дня меня не беспокойте, — добавил напоследок.
Видел, что у обеих глаза на мокром месте.
Проверив крыло, где расположили Ольгу, удостоверившись, что жена скрывалась не в спальне, мужчина долго обходил особняк. Куда она могла деться? Не в его же спальне?
На всякий случай он проверил и свои покои, но девушки будто след простыл. Наконец, в голову пришла отчаянная мысль.
Федор некогда признался ему, что сестра любила прятаться в библиотеке. В поместье их было две. Первая в основном крыле, а вторая, или как ее называли, малая, находилась в левой части дома.
Едва Сергей зашел, моментально догадался, что супруга где-то здесь. Вдохнул и почувствовал ее запах. Удивительно, они очень мало времени провели вместе, а аромат ее впечатался в память. Свежий, полевой, чистый.
— Ольга! — крикнул в пустоту. — Ольга Юрьевна!
В помещении не слышно ни одного шороха, буквально зловещая тишина наступила. Оглядевшись, князь уставился на окна, скрытые тяжелыми, темно-красными портьерами.
— Ольга! Я знаю, что ты здесь! — добавил громкости в голос, надеясь, что жена перестанет прятаться.
Но, так и не дождавшись, со злостью принялся срывать занавески, сдирая их с деревянных карнизов. Одну, вторую...
Бросал ткань на пол и ругался про себя.
Подойдя к третьей, чуть успокоил гнев и ярость, обрел самообладание. Отдернул очередную штору и...
За ней Сергей обнаружил свою ценную пропажу. Оля сидела, вытянув ноги на подоконнике, лениво захлопнула книгу, делая вид, что ее никто отчаянно не звал.
На мгновение Долгорукий застыл. Сам не мог разобраться: восхищается он ей, соскучился или мечтает придушить.
Бестужева, а ныне носившая фамилию его рода, Ольга Юрьевна с видом истинной императрицы выпрямилась, соскочила с насиженного места, сделала несколько шагов до полки, сложив на нее свою книгу.