— Я понял, что вы немного познакомились, — сразу встал князь, приблизился и переплел свои пальцы с моими. — Но я заново представлю. Власов Вадим, Михаил Метельский и Демид Галицкий, — показал он на каждого. Потом улыбнулся и с горделивым видом назвал меня, в новом статусе и в новом положении. — Моя жена, новая княгиня Долгорукая, Ольга.
— Рады познакомиться, — ответил за всех южный князь. — Вы очень красивы.
— Спасибо, — я зарделась.
Когда с приличиями было покончено, и я села возле Сергея, он ошарашил всех новой, ошеломительной новостью.
— Оля — ясновидящая. Один из редких магов, кто видит суть, а не внешнюю оболочку.
— Твоя супруга? — изумленно воскликнул Метельский. Обратил взор на меня, присмотрелся повнимательнее. — Как же? Простите, княгиня, у меня нет намерения вас оскорбить, но я помню, как вас представляли при дворе. Ваш отец был жив, твердо заявил, что в вас магии нет.
— Да, — я кивнула. — Не было. Дар не сразу появился, незадолго до свадьбы.
— Как же это возможно? — нахмурился светловолосый дворянин.
С виду он был самый безобидный, самый улыбчивый, особенно на фоне Галицкого, но в жизни оказался дотошной ищейкой.
Признаваться в своем иномирном происхождении я не планировала.
— Возможно, если есть предпосылки, — пояснила я. Специально искала в библиотеке труды, расспрашивала Воланда. — И в тот момент, когда будущий маг испытывает сильные эмоции.
— Какие? — повернулся ко мне Сергей.
— Неважно, — я притихла.
Мне не нравилось вспоминать тот миг, в который настоящая Олюшка покинула свое тело.
Меня закидали самыми разными вопросами: от «чувствую ли я демона» до «что я читаю в мужчинах». Я терпеливо отвечала, не злилась, понимала, что им и подойти то не к кому. Вряд ли степенный Уваров сподобится разъяснять нюансы дара. Он чиновник занятой.
— Хорошо, — закончил за всех самый молодой, князь Власов. — И что ты намерен делать? — обращался он к Сергею. — Тебе поручили фею отыскать, может, твоя жена ее на магическом уровне ощутит? Мы бы пока в своих сокровищницах порылись.
Сам того не понимая, Власов напомнил Долгорукому о словах демона. Глаза у Сергея вспыхнули, он напрягся, но в чужом присутствии говорить ничего не стал. Покрепче ухватил мою ладонь, будто намекал на сложный разговор между нами.
— Надо с Аракчеевым, Давыдовым беседу провести, предупредить... — задумчиво произнес Михаил.—И другими наследниками.
Сердце неистово забилось. Не надо с ними ничего проводить. Лучше, чтобы они никогда в свои сундуки не заглядывали.
Пусть воровала, точнее заимствовала, не я, но совесть все равно мучила. Пожалуй, разговор с Сергеем будет не просто сложным, а тягостным.
Князья еще некоторое время поболтали, пожелали мужу здоровья, и отбыли. Никто задерживаться не стал. Договорились меж собой, что уже в городе встретятся. Планов они составили множество, в том числе и навестить затворника-Уварова. Переживали, что старый друг императора знать о себе не дает, молчит, из своего поместья больше не выезжает. Слухи ходили про опасную хворь, что Уваров едва ли не при смерти.
Мы всех проводили, вернулись в кабинет, где я готовилась к осторожному, аккуратному, но все-таки допросу. У Сергея к этому моменту было другое настроение. Створка за нами захлопнулась, и мужчина притянул меня к себе.
— Олюшка, — зарылся носом в моих волосах. — Оставайся сегодня у меня.Звучит многообещающе и страстно. Разум теряю.
Однако столько причин, из-за которых я бы и рада, но не могу. Во-первых, было еще одно существо, о ком я пеклась не меньше, чем о Долгоруком.
— Не сегодня, — мотала головой. — День был очень тяжелый и длинный. Я устала, ты и сам едва держишься.
Сергей не показывал, но синяки под глазами и морщины, глубоко залегшие на его лбу, выдавали мужчину. Не до постельных подвигов, всем отдых требуется.
— Хорошо, — он чересчур быстро согласился, запечатлел на моем виске легкий поцелуй и опустил руки. — Только на сегодня.
Пряча улыбку, я попятилась и пошла в спальню, думая обо всем и ни о чем конкретно.
Меня словно волной эйфории накрывало. Так бывает, когда находился на самом дне и выбрался.
Размышляла и о близости с князем, о чудесных минутах, что провела рядом с ним. О его друзьях, которые моментально отозвались на зов о помощи. О брате, даже о свекрови.
С утра намеревалась к ней отправиться. Екатерина Степановна в иду последних событий ко мне резко потеплела. Теперь не приторно—фальшиво, а на самом деле.
Все мысли улетучились, когда я вернулась в крыло, где проживала. С коридора до сих пор чувствовался запах гари. На стенах заметны следы огня. Их не оттереть обычной тряпкой. Но и это настроение не ухудшило, зато разговор с другом деморализовал.