Внезапно маг закашлялся, склонил голову, а когда поднял, в нем проявилось что-то иное, мрачное. Черты лица заострились. Он еще больше осунулся. Паучья сетка вновь себя показала.
Я не успела снова испугаться, как Дмитрий Сергеевич заговорил хриплым, не своим голосом.
— Молчи, пришлая, — я понимала, что сознанием Уварова завладел уже сам демон. — Не захочешь страдать, прожить подольше, вызовешь мне фею.
— Куда? В карету? — нервно съязвила я. — А потом отпустишь по-добру, по-здорову.
— В монастыре, дура, вызовешь, — шикнул на меня демон и оценивающе взглянул. — Может и отпущу, от тебя будет зависеть.
Пусть по меркам этого мира я юна и неопытна, но слабоумием не страдала. Не отпустит он меня. Ясновидящие его видят, легко опознают. Кто же виноват, что Уваров предателем оказался? Но другие-то не сдадутся. Понимают, что стоит на кону. А еще их очень мало, по пальцам пересчитать.
Нет, демону меня убить легче, чем позволить сбежать.
И пока он мне настоящего вреда не мог нанести, раз я нужна, чтобы вызвать Василису, я ему горячо во всем возражала.
— Ты ничего не добьешься. Артефакт почти весь собрали. Наследники о тебе в курсе. А Сергей меня одну не оставит.
— Не оставит? — рассмеялось чудовище.
Вроде Уваров сидит, но все равно зверь с человеческим лицом. Уродливый, безобразный.
Мужчина склонил голову на бок и после расплылся в едкой усмешке.
— Как же тебя, Бестужевскую пустышку, не оставить, коли та умерла, а на ее место самозванка явилась? Думаешь, защищать тебя будет, побежит спасать? Больно ему надо. Слышал он показания родных девчонки, засомневался. А тут и я подсобил, подтвердил, кто ты есть на самом деле.
— Уехал? — слабо отозвалась я.
Нет, не мог. Или мог? Как не кстати в голову пришло воспоминание. Сидим рядом с Долгоруким, и он спрашивает, остались ли у меня тайны. Тогда я смалодушничала, не призналась. Да и как это сделать, чтобы не потерять его? Я и сама иногда не понимаю, кто я. Мысли путаются, едва ли помню прошлое, в котором пребывала раньше.
Получается, Сергей все узнал.
На душе так горько стало. Я и предположить не могла, что все случится так скоро. Что вряд ли я когда-нибудь князя опять увижу, дотронусь до него, забудусь в его объятиях. Он все узнал и не принял. Меня настоящую не принял.
Повозка резко остановилась. Тень демона пропала, а Уваров вел себя как ни в чем не бывало.
— Идем, — грубо вытолкнул меня на мокрую траву.
Свалившись в грязь, я быстро поднялась, чтобы не доставить ясновидящему удовольствия поиздеваться надо мной. Я жутко замерзала, намокший подол противно облегал ноги.
А погода...
Погода взбунтовалась. Будто чувствовала, что в мире что-то происходит. Сумерки сгустились, туман опустился на землю. Ощущалась тяжесть, навалившаяся на плечи. Моросил холодный дождь, больно ударяясь по моим плечам. Мрачно.
И монастырь мрачный.
Весь черный, со старой кладкой, с высоченным забором в два моих роста. Сюда не молиться приезжали, ссылали преступников.
На территории никого не было, ни души. Я, Уваров, пара стражников позади. И то, последние ежились и озирались со страхом.
— Куда ее? — спросил один из мужчин, облаченных в форму.
— В большой подвал, — отмахнулся Дмитрий Сергеевич. — Воды и еды не давать. Созвать сюда взвод гвардейцев, хорошо охранять.
— Взвод-то зачем, девчонка же... — пожалел меня другой воин.
— Я мнения челяди не спрашивал, — вскипел моментально дворянин. — Сказал взвод, значит взвод. До рассвета чтобы через каждые несколько метров стояли.
— Как прикажете, — испуганно согласились оба.
Пока я сохраняла гордое молчание. Старалась мысленно достучаться до Воланда, преодолеть эту магическую сеть, лишавшую меня сил, но тщетно. Цепи хорошо держали удар.
А вот в подвале хладнокровие и невозмутимость меня подвели. Увидев, в каком состоянии помещение, я невольно ужаснулась. Пол залит водой мне по щиколотку, топчан, прибитый к стене с изъеденным матрасом, влажный и трухлявый. В щелях копошатся крысы, бегают, периодически запрыгивают на ложе.
Погрузила ногу в созданное болото, поморщилась.
— Я могу и не терзать тебя, Ольга Долгорукая, — насмешливо пропел бывший соратник императора и князя. — Поселить пусть и не в уютной комнате, но свежей и менее грязной, хочешь?
— А что взамен? — спросила, хотя знала ответ.
— Вызови ее сейчас. Вызови, облегчи свою участь.
У меня не было уверенности, что Василиса отзовется. Я до фамильяра докричаться не могу, что о фее думать. А вот Уваров во мне не сомневался.