Выглядел парень прилично. Активный, румяный. Максимум, что получил, – перелом.
– Где болит? – тоном строгого доктора спросил Дима.
– Ногу, на хрен, прижало! – простонал осветитель.
«Даже если вытащу его – сейчас с Артуром сцепятся».
Полуянов приложил руку к собственному лбу – жара нет, голова свежая. И какой нечистый попутал его, втянул в бессмысленную погоню?
– Помоги, сейчас сдохну здесь нах!.. – взмолился Глеб.
И тут в Димином кармане крякнул мобильник.
Он вытащил аппарат. Девятнадцать СМС-сообщений. Все от Нади. Последнее – из одного слова, зато большими буквами: «СВОЛОЧЬ».
Полуянов прокрутил до первого послания. Оно было отправлено два часа назад и гласило: «Мы с Аллой едем за вами. На «уазике».
Дожидаться девушек Дима не стал. Оставил крики Глеба без внимания, вернулся к джипу, где сидел Артур, баюкая на руках недвижимую Кристину, сел за руль.
– Куда? – Голос спортсмена звучал равнодушно. После приступов куража и ярости его, похоже, охватила апатия.
– Я сейчас развернусь, – не допускающим возражений голосом произнес Полуянов, – а ты пересядешь за руль и поедешь в Селютино. Медленно. Аккуратно.
– Но я не могу отпустить ее! – возмутился Артур. – Вдруг она очнется?
– Ты поедешь в Селютино, – повторил Дима. – Там есть врач. Скоро туда прилетит вертолет. Кристине помогут. Обязательно.
Артур поежился, пробормотал:
– Холодно что-то.
Щеки его налились багрянцем, зубы постукивали.
«Сейчас и этот еще в аварию попадет».
Но иного выхода Дима не видел. Развернулся. Вышел из машины. Помог Артуру забраться на место водителя. Кристину оставили на заднем сиденье, положили ей под голову свернутую куртку. На прекрасном бледном лице наливались ядовитым соком красные точечки сыпи. «Может, тебе и лучше умереть», – подумал Дима.
Сказал спортсмену:
– Кристине очень важно, чтобы ты ехал медленно, плавно. Скорость – не больше двадцати в час, понял?
– А ты? – жалобно спросил Артур.
– Останусь здесь, – отрезал Дима. Хлопнул парня по плечу: – Сконцентрируйся. Я в тебя верю. Ты справишься.
Он прислушался – где-то, пока еще далеко, надсадно подвывал двигатель.
Артур тоже услышал, спросил с надеждой:
– Может, это врачи?
– Нет.
– Кто тогда это едет?
– Надя и Алла. За мной.
Спортсмен не проявил к полученной информации ни малейшего интереса. Упрямо повторил:
– Мне нужны врачи.
– Они уже летят. На вертолете, – повторил Полуянов. – Помогут Кристине, помогут тебе.
– Если Кристи умрет, я тоже сдохну, – убежденно заявил Артур.
И бережно тронул машину с места.
Дима подождал, пока тормозные огни исчезнут за поворотом. С облегчением выдохнул. Поспешил к аварийному джипу.
– Куда ты делся? – с новой силой заскулил Глеб. – Вытащи меня отсюда!
Полуянов открыл багажник. Клычко-Желяев оказался ответственным человеком – тут имелась и аптечка, и большая сумка с инструментами, и даже лопата. Вытаскивать пострадавших со сдавлениями, Дима знал, тоже целая наука. Он подцепил монтировкой, разблокировал дверь.
Глеб дернулся было к свободе, но мигом исказился лицом, прохрипел:
– Ногу… вытащить не могу.
Дима включил телефонный фонарик, с огромным трудом сдвинул сработавшую подушку безопасности, нырнул в салон. Внутренняя обшивка двери от удара треснула, и конечность осветителя каким-то невероятным образом попала в щель с острыми краями. Неприятно, но куда лучше, чем застрять в покореженном металле. За несколько ударов монтировкой Дима освободил страдальца. Тот попытался вылезти, но застонал ещё громче.
– Чего?
– Хрен знает. Больно очень!
Капризный младенчик. Себя любит, на остальных плевать. Бог, видно, увидел. Остановил. Не позволил гаденышу доехать и заразить весь город.
Помогать Глебу вылезать Дима не стал.
Устало сел рядом с пострадавшим джипом. Куртку он положил под голову Кристине, но холодно не было. Наоборот, что-то вроде благости снизошло. И гордости: он все урегулировал. Эпидемии в Грибовске не будет.
«А я сам? А Надька?»
Прислушался к организму. Работает как часы. Только руки слегка подрагивают.
«Но если у Нади будет лицо, как у Петельской?»
Дима вздрогнул.
Будем надеяться – Всевышний не допустит.
По тому, сколь аккуратно и неуверенно тащился «уазик», можно было сразу догадаться: за рулем девушка.
Глеб наконец выбрался из машины. Стоял на четвереньках. Охал. Матерился. Жаловался:
– Нога как в огне.
Полуянов подошел, взглянул мельком: всего лишь ссадина. Большая по площади, но совсем не глубокая. А вот сыпь на лице осветителя ярко пунцовела даже в бледном свете луны.