— Уверена, — фыркнула разозлившаяся Эдмунда. — Уходите, пока я не призвала стражников.
Она не постеснялась, хлопнула, и я воскликнула от боли, выдергивая руку. Надо запомнить, что мое лицо не очень-то устрашает служанок.
— Что такое? — выступил вперед дознаватель. — Почему тебя не впустили?
— Мы сделали что могли, — расходилась Вспышка, — пойдем спать.
Но я заартачилась. Я не прощаю, когда мне грубят, и я злюсь, если люди проявляют тупость.
Посмотрев на фамильяра, на Никласа, потом посмотрев на дверь и представив, кого бы Эдмунда точно впустила, я кошмарно улыбнулась. То то друг и летучая мышь попятились.
— Раздевайся, — объявила дознавателю Верди, потянув его за ворот пиджака.
— Разде-что? — обомлел он.
— Раздевайся, конечно, — радостно сообщила ему. — Толку от тебя никакого, но Эдмунда не имеет права отказаться и впустит. — Заплетала у себя на голове пучок, чтобы скрыть волосы. — Давай, давай, не стесняйся.
— Лавли, — приглушенно ответил молодой маг. — Меня за такое могут уволить.
— Ну, тогда выбирай, — готово закивала я. — Или я буду орать, что леди Киран плохо, и там без труда догадаются, почему ей плохо. И ее клептоманию не спрячем, или ты сдаешь одежду, и я переодеваюсь.
— А что будет с леди Киран, если кто-то заметит, что вблизи ее покоев полуголый стражник? — верещал шепотом мужчина.
— Тогда они рассудят, что некоторое время назад, — икнула я, — леди Киран было очень хорошо.
Уговаривался Никлас плохо, но под моим напором никто не в силах устоять. На пол полетела его рубашка, штаны, пиджак...
— Трусы, надеюсь, тебе отдавать не надо, — взмолился он.
— Если хочешь, то я не против, — оценивала мощную фигуру друга.
Эх, красавец. Все восемь кубиков выстроились, ладонь тянется ощупать. Прямо страшно оставлять его вблизи покоев других девиц. Голый мужик — он как добыча для местной хищной фауны.
— Можешь платье мое надеть, — предложила я, чувствуя, как парень стесняется. — Прикроешь стратегически важное.
— Я в твое платье не влезу, — яростно отказался он.
Ну, я сделала все, что могла. В полемику не вступала. Сдается мне, ему позорнее нацепить девчачье, проще лишиться головы, если его кто-то заметит. Кто я такая, чтобы осуждать чужие предубеждения?
Переодевшись, словив новое недоумение от Верди, потому что я стеснительностью не страдала, я покрутилась.
— Похожа я на стражника?
— Нет, — брякнул он, прячась в темный угол. — Совсем не похожа.
— И плевать, — поиграла плечами, подкладывая туда оторванные лоскуты с юбок, — Эдмунда вроде близорукая.
Мне бы еще усы... Мысленно представляла себя в роли дедушкиных друзей-военных, трепавших меня за уши и макушку в детстве. Что они мне только не пели... Что-то из оперы: «если бы не битвы, завтра бы женился». Ну, и соответственно, битвы у них происходили чаще, чем я могла предполагать. Обещание вояки — непоколебимо. А уход от этого обещания — вообще священно.
Эдмунда меня пропустила, мрачно пыхтя, что ее отвлекают от работы. Она нервничала, старалась удержать меня у порога.
— Я не понимаю, господин Верди, — тарахтела служанка. — Час поздний, леди Киран спит.
— Отставить, спит, — рявкнула я. — Уйди с дороги, шельма!
Примерно так я думала, общаются дознаватели.
Отпихнув вредную женщину, я пронеслась галопом в спальню. А там всмотрелась в лицо Алиенры. На первый взгляд невеста действительно погрузилась в дремоту, но... ладони, щеки и область вокруг рта у нее значительно покраснели. И в отличие от моей Катрины, на нежной коже проявились язвочки.
— Видите, — не унималась Эдмунда, — она спит. Час поздний, уходите!
— Эдмунда, ты овца, — крикнула ей, забывая про маскарад. — Быстро набирай воду в ванную!
— Лавли, это ты? — ахнула служанка.
— Тук-тук, это я, — фыркнула. — Ты, чего, добиваешься? Убить Алиеру захотела?
Обернулась и мгновенно догадалась. Да, она этого хотела!
Женщина вся как-то потемнела, сузила взгляд, накрутила на запястье убийственное заклятие! Стерва.
Благо со мной была Вспышка, а нельзя недооценивать роль фамильяров в жизни ведьмы. Летучая мышь вцепилась в волосы, полоснула когтями по ее скулам и губам, пробралась под платье, не переставая оставлять царапины. Эдмунда закричала, а я не нашла ничего лучше, как заткнуть ее магией, буквально зашив рот.
Станется, и нет у леди Киран никакой клептомании, выяснится, что Эдмунда ей чужие платья принесла.
Мы толкались и дрались, разбрасывая по комнате вещи. Произвели небывалый шум... Я свободно вздохнула лишь тогда, когда служанка была накрепко укрыта одеялом Алиеры, перевязана розовыми лентами и помещена в стазис.