— Видишь ли, количество мест в катере Сото ограниченно. А с нами еще Цимлянский отправляется.
Магдалена недовольно подняла бровь.
— Да, кстати. Вы еще не знакомы. Позволь представить тебе кира Сото.
Гигант склонил голову еще ниже, а девушка нахмурилась еще больше.
— Очень приятно, кир Сото. Господин фон Рейн очень много рассказывал о вас. — И, не дожидаясь, пока я снова открою рот, Магдалена строго продолжила: — Дайте мне пять минут и не вздумайте отчаливать без меня.
С этими словами она захлопнула дверь спальни.
Скрестив руки на груди, я посмотрел на Сото. Тот медленно поднял голову и немигающим стеклянным взглядом уставился в дверь спальни.
— Хочу представить вам, Сото, помощника судового врача Магдалену Рейт, — пробурчал я.
Глава 4
Катер Сото, ведомый автоматом, несся над главной магистралью Квейк — Зана, которая представляла собой прямую рукотворную шахту, ограниченную этажами галерей, теряющимися где-то далеко внизу. На многочисленных причалах этих галерей рядами стояли катера различных форм и модификаций. Такие же катера на разной высоте сновали вокруг нас.
— Где же город, где жители? — спросил Ран.
— Это и есть город. Его жители и гости, паркуясь на галереях, проходят по герметичным шлюзам внутрь многочисленных и таких же герметичных помещений, расположенных в толще породы. Все помещения сообщаются между собой с помощью системы лифтов и переходов. Поэтому вы не увидите снующих по галереям или толпящихся на открытых площадях жителей. Нет смысла наполнять кислородом и регулировать нужный уровень гравитации во всем городе. Вся жизнь на Квейке протекает за герметично закрытыми дверями, а развитая телекоммуникационная система создает единое информационное пространство.
— Неужели здесь вовсе нет каких-либо общественных мест? — повернулась к Сото до этого молчавшая Магдалена.
— Такое место есть, и оно уже перед нами, прямо по курсу, — Сото указал вперед.
Сквозь прозрачную носовую часть катера мы увидели вздымающееся из глубины планеты к самому своду подземного города сооружение, сильно отличающееся по своему виду от безликих уровней многочисленных этажей. Это был гигантский храм цилиндрической формы, окруженный необъятными колоннами, испещренными бесконечными рисунками, изображающими различные сцены.
— Что на рисунках? — Цимлянский с горящими глазами прилип к колпаку кабины.
— Это сцены из истории Шумера. На ближайшей колонне, прямо напротив нас, вы видите, как имперские первопроходцы высаживаются на одной из пограничных планет и заключают мирный договор с аборигенами.
— Ящеры?
— Да, господин Цимлянский, это раса ящероподобных киггов.
— Они тоже вошли в состав Империи?
— Да, и являются надежным защитником ее границ в своем секторе.
Катер миновал колоннаду и достиг посадочной площадки, выложенной не металлопластиком как везде, а архаичными каменными плитами. Через шлюз мы прошли внутрь и оказались в колоссально огромном помещении, свод которого терялся где-то высоко над головой. Вдоль стен храма располагались уровни с многочисленными балконами, а в центре высилась исполинская статуя, у подножия которой сидело множество людей. Статуя темного камня изображала человека, сидящего на троне. Ниспадающая накидка скрадывала очертания фигуры, а голову покрывал широкий капюшон, отбрасывающий тень на лицо, а вернее маску, его прикрывающую. В узких прорезях маски что-то поблескивало.
— Черные кристаллы Квейка. Они очень напоминают глаза Великого Малока, — пояснил Сото.
Затем мой взгляд переместился к подножию трона, где шумерский скульптор высек еще одну фигуру, изображавшую женщину, присевшую на ступени у ног повелителя и так же, как и он, смотрящую прямо перед собой. Ее лицо было открыто. Зеленые кристаллы глаз горели спокойным ровным светом в рассеянном свете храма. Знакомое мне уже тысячи лет лицо. Теперь я посмотрел на Сото и проследил за направлением его взгляда. Он смотрел на Магдалену Рейт.
— Это поразительное сходство, офицер фон Рейн. Возможно, опасное сходство, — тихо, так, чтобы слышал только я, сказал Сото.
— Это Малок? Почему он в маске? — спросил Ран, не отрывая взгляда от статуи на троне.
— У Великого Малока могут быть миллионы лиц, и сам он может одновременно находиться в разных точках Вселенной. Даже здесь, — Сото приложил руку к груди.
«Уму непостижимо — верующая машина», — подумал я.