Шкипер, бесцеремонно оставив Эннис на набережной, спрыгнул на палубу и взволнованно стал вглядываться вдаль. В слабом свете звезд он еле различил небольшое судно, приближавшееся к ним.
— Зажгите фонари, Джим, и зовите скорей команду! — крикнул шкипер штурману.
— Зачем? — удивился тот.
— Подать им сигнал, — взволнованно объяснил шкипер. — Генри, помоги скорей открыть люки!
Он опустился на пол с юнгой и стал открывать люки, а штурман зажег фонарь и побежал будить команду. "Победа" была теперь ярдах в двадцати от "Чайки".
— Эгой, шхуна, э-гой! — заревел вдруг Вильсон у бакборта.
— Халло! — ответил хриплый голос.
— Нагрузка полная? — крикнул Вильсон.
— Нет, — последовал ответ.
— Бросайте якорь и пришвартовывайтесь к нам, — крикнул шкипер решительно. — Мне здесь еще неделю стоять, а надо в Лондон поскорее передать дюжину бочонков сельдей.
"Победа" шла с "Чайкой" уже бок-о-бок, и шкипер, затаив дыхание, ждал ответа.
— Вас это задержит на полчаса, не больше, — взволнованно крикнул он.
Скрип якорного каната сладкой музыкой зазвучал в его ушах, и, едва веря своим глазам, он увидел, как команда "Победы" стала убирать только что поставленные паруса,
Через десять минут "Победа" терлась боком о "Чайку".
На "Чайке" все люки были открыты, и висячий фонарь бросал бледные блики на заспанные физиономии команды. Штурман на баке давал Эннис шепотом какие-то указания.
— Ну, торопитесь, — сказал хозяин "Победы". — Я возьму бочки, только живей.
Он засуетился у бакборта, отдавая приказания, и с любопытством поглядел на Эннис, внимательно следившую за работой.
— Какой красивый корабль! — сказала она. — Можно мне к вам на палубу?
— Конечно, пожалуйста. Только, если вы не будете нам мешать, — последовал ответ. Приняв это любезное приглашение, Эннис взошла на палубу "Победы" и медленно стала прохаживаться взад и вперед. У рубки она остановилась и оглянулась. На палубе все были заняты. Дрожа от напряжения, девушка минуту стояла в нерешительности, а затем спустилась в темную каюту.
— Вы капитан? — спросил голос. — Чего мы стоим?
Эннис не ответила.
— Кто это? — спросил голос.
— Тише! — шепнула Эннис.
— Ну, ладно! — резко сказал Тиллотсон. — Что там такое случилось?
Эннис с замиранием ждала, что услышит другой голос, но напрасно. Ей показалось, что в каюте еще кто-то дышит, но голоса слышно не было.
— Отец! — вскрикнула она вдруг. — Это я, Эннис! Где ты, отец?
В глубине каюты кто-то ахнул. В темноте что-то большое прыгнуло вперед, схватило девушку в могучие объятия, и ее нежное личико утонуло в колючей длинной бороде. Смеясь и плача, она охватила шею старика руками и судорожно прижалась к нему.
— Ну, будет, будет, детка моя, — наконец проговорил капитан Гиссинг.
— Мы только чудом остановили вас, — всхлипывая, проговорила Эннис. — Тут рядом стоит "Чайка", и я не могу понять, зачем ты пытался сбежать с нее.
— Я и сам не понимаю, — устало сказал капитан Гиссинг.
— Ты ведь понимаешь, что я никогда не подвергну тебя опасности, — нежно проговорила Эннис. — Надевай пальто и пойдем со мной.
Капитан Гиссинг безмолвно и беспрекословно, повиновался.
Он остановился на полдороге, чтобы сказать на прощанье несколько слов Тиллотсону, но, очевидно, передумал и пошел за дочерью на палубу.
— Я с вами не поеду, капитан, — сказал он, когда хозяин "Победы" прошел мимо них, катя бочку с сельдями.
— Отлично, — коротко ответил тот. — Денег обратно не получите.
Смущенный и пристыженный, капитан Гиссинг, крепко держа дочь за руку, взошел на палубу "Чайки" и пожал руку ее шкиперу. Когда он стал рассказывать все, что с ним произошло, Вильсон высказал горячее желание пойти на то судно и поглядеть на Тиллотсона. Но Эннис упрямо воспротивилась, очевидно, находясь в заблуждении относительно личности, уведшей капитана Гиссинга. "Победа" забрала бочки с сельдями и снялась с якоря, пожелав "Чайке" спокойной ночи. Команда "Чайки" следила за тем, как ставили паруса, а затем по настоянию Генри, взявшего на себя режиссуру, ушла в кубрик.
— Вы теперь удовлетворены? — тихо спросил Вильсон, когда капитан Гиссинг с мудростью старца оценил создавшееся положение, и тоже ушел вниз.
— Вполне, — мягко шепнула Эннис.
— А я не совсем, — сказал Вильсон очень многозначительным голосом.
Мисс Гиссинг улыбнулась и, облокотясь о поручни, стала с усиленным интересом рассматривать темную воду и спящий город. Она не пошевельнулась, когда Вильсон подошел к ней вплотную, и не сопротивлялась, когда он взял ее руку.