– Да расслабься, – отстранённо ответил Богат. – Твои коллеги жёлтую прессу не читают. Зуб даю.
Загнанные в угол редко думают наперёд. Вот и изменщик оступился:
– Ты же и так подтираешь. В интернете на тебя ничего нет.
Совершенно неожиданно Вини шарахнула железным кулаком по столу. Фужеры подпрыгнули вместе с Богатом. Бусинки черного перца сбежали из тарелок, рассыпались по скатерти. Несколько спикировало на пол. Жёнушка особо не метила и посуду не задела, но, сама не зная об этом, жамкнула по невидимой кнопке. Такая обычно устраивает взрыв.
– Включи голову! Делаешь из мухи слона.
– Да? Раз мы заговорили пословицами, как тебе такая? Чисто не там, где убирают, а там, где не мусорят. Чтобы в сети не было грязи, не надо её разводить. У меня идеальная репутация. Ты что творишь вообще? – От бессилия Вини болезненно заулыбалась, комично развела трясущиеся руки в стороны.
– Ты уже большая девочка. Повторю – включи голову. Правда, веришь, что журнал… как там?… «Бельевая корзина» нужен кому-то кроме как, чтобы заворачивать щуку? Да и когда выпущен номер? – Свидание с Дидье состоялось неделю назад. Выпуск датировался двумя днями позже. – Вот, как давно! И видела ты где-то похожую статью? Нет, не видела. Если другая газетёнка напишет, что тебя похитили инопланетяне, так, наверное, вообще вздёрнешься?
Не боясь смазать пудру, Вини тёрла, царапала лицо. Первый раз при нём столь нелепо выказывала (а может и чувствовала) тупую ярость, и хоть Богат сам был причиной такого её поведения, тайно злорадствовал. Сюрприз – он смог вывести её на эмоции. Значит, в скором будущем только и останется, что поменять полюса у этого сломанного компаса. Прикрываясь руками, та пробасила:
– Я половину своего дома отдала под бордель. Так ты их ещё и в свет выводишь. – Она ткнула пальцем в фотографию. – Я знаю этот ресторан. Он в самом центре. – Крепко сжала челюсти. – Ты ведь не скажешь, что задумал?
Она видела лишь одну истинную причину его беспечности – махинации с предполагаемым наследством, для раскрытия которых ей не хватало ума. Мнение, будто официальный муж почувствовал запах свободы и, восседая на финансовой подушке, просто расслабился, маячило на фоне. Вини, вопреки расхожему мнению, всегда придерживалась философии, где никакое лучше худшего. Стратегически выгодно, если к тебе больше равнодушны, чем ненавидят. Сделать другом случайного прохожего гораздо проще, чем врага. Но сейчас мысль о том, что Богат не шуршит за её спиной, а всего лишь, пользуясь возможностью, наплевал на неё, почему-то не просто выводила из себя – ранила.
Он кивнул какой-то своей мысли. Тень легла на его лицо. Девушка видела эту волчью физиономию лишь раз – когда ещё даже не жених поведал ей о своём неприятном знакомстве с чёрными риэлторами. Значит, сейчас будет правда, и Вини она очень не понравится.
– А я скажу тебе, Гиджет. Скажу. Вырежи это потом на моем надгробии. Эта тёмненькая – полковник ФСБ. И водился я с ней, душа моя, чтобы пробить твою племянницу.
Сердце Вини ухнуло вниз. Дыхание парализовало, как от толчка в грудь. Голова закружилась, в висках закололо. Пот выступил на спине.
– Ты залезал в мой профиль! – Хотела громче. На выходе получился истеричный шёпот.
– Он не твой, – обрубил Богат. – И только с этим я мог бы сдать тебя полиции. А вместо этого вожусь с ними, рву пятую точку, чтобы теперь ходить под пулями! Зачем?!
Вини так и сидела, будто ледяной водой окатили. Только веко задёргалось. Сам муженёк задрожал. От злости и запоздалого приступа паники. Руки не могли спокойно лежать на столе, а зубы – попридержать язык.
– Меня грохнут. Она сказала. Меня грохнут.
– Куда ты полез?! – взорвалась Вини. – Твою мать, зачем я с тобой связалась?!
– Чего?! Ты слышишь, что я сказал?!
– Слышу! Так сложно не высовываться? Не умеешь – не берись! Из-за тебя мы в этом!..
Каждое её слово жалило, точно пощёчина.
– Я хотел помочь!
– Вот спасибо! К афишированию твоих случек мне только ФСБ на хвосте не хватало.
Богат не ожидал, что с уст его теперь жены может слетать подобная скверна. Пусть собирался защищать себя до последнего, она пробила его щит первым же укором. Супруг нашёл себя… уязвлённым. Обманутым. Преданным. Наконец, осознал нечто важное, горько заключил:
– Бессердечная.
Бог отвёл. Взбешённый, всё же не обвинил напрямую в том, что случилось с Маридой. Хотя слёз Вини он возжелал страстно, как изголодавшийся эмоциональный вампир.
Та чуть ли волосы на себе не рвала. Ёрзала, покачивалась. Крыша поехала? С вызовом подняла на него глаза. Сухие, бес бы её побрал! Дыхнула холодом: